Искушение. Вера Капьянидзе
не клеится. Бери, уже, да и все! Чего разговоры разговаривать? Да смотри, поаккуратнее с ним в Москве. А то сама знаешь, сколько сейчас жуликов развелось. Сдашь в какой-нибудь ювелирной мастерской, в крайнем случае – на рынке. Только с цыганами, смотри, не связывайся, а то ни денег, ни золота не будет.
Вера Ивановна злилась на себя и на дочку. На себя – за то, что так и не научилась врать за всю свою жизнь, и сейчас это вышло по-дилетантски, смешно и нелепо. На дочку – за то, что та не хотела верить и учинила ей настоящий допрос:
– «Откуда, откуда?» – бурчала она. – От верблюда. Нет бы «спасибо» сказать, а то еще насмешки строит: «Клондайк!»
– Мам, ну что ты сердишься? Спасибо тебе, конечно, огромное, но все это как снег на голову…
Москва встретила их метелью и сюрпризом в виде Славы на черном Джипе Чероки. Оказывается, Витек заблаговременно предупредил отца об их приезде. Они стояли с сыном, похожие друг на друга, как матрица: оба долговязые, худые, рыжие, с одинаковыми вихрами на непокрытых головах, с хитрющими зелеными глазами. Слава, одетый по-молодежному: в джинсах и распахнутой короткой спортивной куртке вполне мог сойти за старшего брата. Только сын еще чуток не догнал отца ростом. «Это надо же было так умудриться. Как под копирку сделали сына. А Славка – все такой же разгильдяй – никакой солидности», – подумала Люба.
– Ну что, едем ко мне? – взял инициативу в свои руки Слава.
– Как это к тебе? Нет-нет, мы с группой – в гостиницу. – Решительно возразила Люба.
– Могу я сына к себе забрать? – спросил тут же Слава у руководителя группы.
– Пожалуйста, только одно условие, чтобы не выбиваться из графика репетиций и концертов и, естественно, не опаздывать, – даже обрадовалась такому предложению руководитель группы – забот поубавится. Она явно была не в курсе их отношений.
– А как же я? – растерялась Люба.
– А ты – с нами, – пояснил Слава.
– Нет, я не могу, – так же решительно заявила Люба.
– Мам, а я к папе хочу, – заканючил Витек. – Я, между прочим, с ним с лета не виделся. Могу я с родным отцом побыть хоть два дня?
Оба они стояли перед ней, такой маленькой по сравнению с ними, но очень строгой и нахохлившейся, как воробышек, и заискивающе заглядывали ей в глаза.
– Можешь, – растерялась Люба. – Только как же я? Одна в гостинице? Вдруг мне места без тебя не дадут?
– А ты с нами. Ну, мам, – не сдавался Витек.
Люба совсем растерялась. Она не ожидала такой провокации со стороны сына. Отчитывать его прилюдно было невозможно, чтобы не посвящать окружающих в их семейные отношения, и категорически отказать по тем же самым причинам Люба не могла.
Слава в это время уже деловито записывал график репетиций и концертов и обменивался номерами телефонов с руководителем группы.
– Ох, – сдалась, наконец, Люба, – без меня – меня женили. А с тобой я еще дома разберусь, – грозно пообещала она