Дурачок, или Эротический сон в августовскую ночь. Vysheslav Filevsky
сюда, где такие дурачки водятся, поделись. – Она меня откровенно презирала.
– Из Южной Америки, – ответил я, чувствуя себя и в самом деле полным идиотом.
– Во-во. Ты там, наверное, в набедренной повязке и перьях ходишь. – Деваха уничижительно стрельнула на меня глазами и пошла на выход. – Жалко мне тебя… —
Прикрыв было дверь, она снова всунулась наполовину:
– Дурачок! – молвила на прощание и, колыхнув грудями с Кадерусселем, пропала, оставив запах духов на память о приятном общении.
Я зажмурился. Потому что мерещились чёрные когти. Женские руки с когтями возникали то справа, то слева, даже из потолка. Я уклонялся, как мог. Но одни когти, зацепив штаны, всё-таки стянули их, порвав… Эко видение!.. Без штанов я чувствовал себя незащищённым, как улитка без раковины.
Раздевающие очки
В конторе оказывающих услуги по продаже и аренде жилья на меня вылупились, будто я нарисовался без трусов. Вот оно к чему мерещились чёрные когти… Покраснел, стало неловко так, что я даже невольно загородил ладонью достоинство, называемое почему-то срамом…
– Собственно, я бы хотел продать квартиру, – промямлил я, сев в ближайшее кресло без приглашения, положив на якобы срамное место папку с документами.
Вокруг зароились три сотрудницы в очках, жужжа какие-то глупости… Я заподозрил, что их очки позволяли видеть человека без одежды, столь своеобразно они меня рассматривали.
– Простите, очки забыл, – нашёлся я соврать. – Нет ли у кого из вас плюс два?
– Как раз у меня, – радостно прожужжала одна из пчёлок и ринулась прямо ко мне, снимая по дороге очки.
Я закрыл глаза, испугавшись насилия. Но пчёлка только ловко надела очки на меня и отпрянула. Она подкатила кресло и уселась бочком, наложив лапку на лапку… Смотрелось и в самом деле смотрелась аппетитно, а «пчелиный» запах легонько приятно кружил голову… Дурман почему-то всегда приятен… Впрочем, я тогда не понимал, что дело было в очках, которые на меня напялили.
Прямо передо мной на стене висела картина, показавшаяся знакомой: луг, за ним горы, солнце, а на лугу, головой ко мне – молодая особа на траве с залуплённым платьем и раскоряченными ногами… «Где-то я её видел, где-то я её видел… Ах да: у нас в клинике. Но там она совершенно уместно смотрелась у кабинета уролога, а здесь – зачем?!» – Я не на шутку озадачился.
Ошалело переведши взгляд на пчёлок, обнаружил, что все они ниже пояса почему-то в купальных костюмах. Да и верх был несколько прозрачным, я бы сказал.
У нас есть один толсторожий телеведущий, Фаусту. Он бойко мелет чепуху с серьёзным видом, а сзади весёлая женская компания дёргается в таких-же, как у пчёлок, одеждах. Я, как вижу всё это, кричу им в телевизор:
– Штаны наденьте, дуры! Чего залупились-то, твари бесстыжие! —
…Ну, здешним пчёлкам я, понятно, не стал говорить ничего. «Беспорточность безусловно способствует одурачиванию нуждающихся в услугах, –