Time. Альберт Григорьевич Горошко
я, не мешкая. – Мы в Переухове хромачи шьем, так меня вот и послали рынок ваш посмотреть.
– Вот оно как. Так иди вниз по Кузнецкой, там и базар. Да кто ж без товара на ярмарку ходит?
– Так прицениться ж сперва надобно, потом и торговать будем.
– А в вашем Проухове все такие лопоухие? – заржал молодец мне вслед.
Не обратив внимания на его шутку, я отправился на Кузнецкую улицу, название которой не изменилось, а облик слабо напоминал тот, что остался в моем времени. Через два квартала я свернул на Октябрьскую, где в доме 23, судя по информации из музея, располагалась гостиница. Действительно, передо мной стоял крепкий особняк, красуясь двумя красными флагами, оставшимися после 10-летия Октября. Оба этажа здания были окрашены в ярко-синий цвет, а дверь и рамы в казенный красно-коричневый. Гостиница напоминала штаб, и я решил не заходить без документов, а поискать частника.
Глава пятая
Адаптация
Я шел по центральной улице своего города и, естественно, не узнавал его. Рассвет НЭПа отразился на его облике пестротой лавок, контор и других заведений. Рекламные доски соседствовали с оставшимися революционными транспарантами, на одном фасаде мирно висели идейные антагонисты – еще дореволюционная вывеска “Ремонт швейных машин Зин-геръ” и плакат “На слом буржуазные устои!”, быть может, кисти того же самого художника.
Народ попадался большей частью праздно лузгающий семечки, и никому, похоже, не было дела до долговязого прохожего с чемоданом в руке. Хотя любого из них я смог бы изрядно озадачить, соблазн чего так и щекотал меня изнутри. Мое внимание привлек человек, читающий афишу:
Только сегодня!
Городской парк , Зимний зал.
Мадам Вересковская – предсказания будущего.
Вход 10 копеек.
Человек был молод и странен. Мне показалось, что я его уже где-то видел. Из кармана потертого плаща торчал сверток то ли газеты, то ли журнала. Из-под гимназистской фуражки висели пружинки светлых кудрявых волос, круглые очки спадали на тонкий прямой нос, губы шевелились в неслышном шепоте. Чудак что-то записывал в истрепанный блокнотик химическим карандашом и вдруг обернулся ко мне.
– Интересуетесь? – спросил он меня птичьим голоском. Губы его были синими от карандаша.
– Чаво? – изобразил я деревенщину.
– Будущим интересуетесь? – повторил он более низко, тряхнул головой, и взял меня за локоть. – Приходите в наш клуб вечером в шесть, в “Дом рабочей молодежи”. Будет лекция доктора Севидова о слиянии времени…
Я выдернул руку и зашагал прочь – что-то неприятное в его цепком взгляде и хватке насторожило