Остров Д. Метаморфоза. Вторая книга. Ульяна Соболева
сел по другую сторону решетки на пол и бутылку рядом поставил, достал сигарету, сунул в рот. Ей не предложил – перетопчется.
– Сколько? – спросил глухо, чиркая спичкой в полумраке и поднося огонек к сигарете.
– Нисколько.
– Что ж так? Доброволец, да?
– Не льсти мне.
– Подороже продала меня? Не продешевила?
– Не продешевила. Не волнуйся.
Я ухмыльнулся и с горла бутылки спирта хлебнул. Алкоголь даже не шибанул по мозгам. Только горло обжег и сознание чуть подтуманил, но не настолько, чтоб каждое ее слово мне вены не вскрывало.
– Значит накосячила, а, Гадюка? Кого?
– Кандидата в сенаторы.
Откинулся назад, облокотившись о бетонную стену. Говори, девочка. Режь меня. Давай. Когда болит, я живым себя чувствую.
– Как попала туда? Кто вербанул? Джен?
– Сама к нему пришла…
– Кто бы сомневался. В тебе всегда это было…тьма.
Пошевелилась, и я понял, что ползет ко мне.
– На месте сиди, иначе колени прострелю.
Шорох стих, и я переложил ствол к себе на ноги, еще спирта глотнул. Значит, думает и правда прострелю. Дура. Не понимает, что другая на ее месте уже давно бы здесь в кусок мяса превратилась с отбитыми внутренностями, вышибленными зубами и оттраханная во все дыры моими ребятами.
– Карту ты Фраю слила?
– Нет. Я не успела.
– Будешь мне и дальше лгать или все же обойдемся без ненужных физических страданий? А, может, за эти годы боль начала тебя вставлять?
– Я не боюсь боли, Мадан. Давно не боюсь.
Я нервно засмеялся, сильно затягиваясь сигаретой.
– А чего ж ты тогда боишься, Бабочка?
– Уже ничего. Я все потеряла. Чего мне бояться? Смерти?
– Например, да! Смерти! Если так на свободу хотела, значит, и жить хочешь. Есть для чего жить, Найса? Или ради себя любимой?
– Уж точно не ради тебя!
Ударила сука. Как всегда, в самое сердце. Она умела наносить точечные. Метко в цель. Иглы под ногти вгонять.
– А я ради тебя жил, – продолжая улыбаться, пепел на пол сбил, – веришь? Все эти годы думал, что не хочу сдохнуть, не увидев твоего лица перед смертью.
– Как ты его увидеть хотел? Во сне, Мадан? Ты меня на казнь отправил или забыл?
– Ну как же забыть? Прекрасно помню. Как и то, чего мне стоило, чтоб тебе удалось сбежать в последнюю минуту.
Повернул голову, наблюдая за ней боковым зрением. Сидит, не дергается, тоже на меня смотрит. И стук равномерный доносится. Тонкий и дробный. Начинаю понимать, что это Найса зубами стучит. А в подвале духота невыносимая – по мне пот градом катится.
– Не лги мне, – голос дрогнул, а я медленно выдохнул.
– Зачем мне лгать тебе? Это не я у тебя за решеткой сижу, а ты у меня. Не хочешь знать, сколько твоя жизнь стоила?
Молчит тварь, а меня накрывает ядом и ненавистью. Воспоминаниями накрывает, и взвыть хочется, кататься опять по полу и выть.
– Спроси,