Путешественник. Гэри Дженнингс
в складки моего капюшона: – Старый козел наконец-то нап-п-пился и не пустится в п-п-погоню. Dio me varda![39] Кто вы такой? – И она отшатнулась от меня.
– Меня зовут Марко Поло, – ответил я. – Я следовал…
– Я раскрыта! – воскликнула донна Илария так громко, что я испугался, что нас может услышать sbiro. – Вы его bravo!
– Нет, нет, моя госпожа! – Я встал и откинул капюшон. Поскольку моя маска мореплавателя испугала женщину, я снял и ее тоже. – Я принадлежу только вам!
Она отодвинулась подальше, ее глаза расширились от удивления.
– Ты мальчик!
Я не мог этого отрицать, но внес поправку:
– Но с опытом мужчины. – И быстро добавил: – Я люблю вас и разыскиваю с тех пор, как впервые увидел.
Илария прищурилась и пристально посмотрела на меня.
– Что ты здесь делаешь?
– Я ждал, – пробормотал я, – чтобы положить к вашим ногам свое сердце и предложить свою руку, чтобы служить вам, моя судьба принадлежит только вам.
Красавица нервно огляделась.
– У меня уже есть пажи. Я не собираюсь нанимать…
– Не нанимать! – заявил я. – Из любви к прекрасной даме я буду служить ей вечно!
В глубине души я надеялся растрогать этим донну Иларию. Но во взгляде, которым она меня окинула, сквозило раздражение.
– Колокола прозвонили повечерие, – сказала она. – Что же случилось? Скажи, ты не видел кого-нибудь еще поблизости? Ты здесь один?
– Нет, он не один, – произнес другой голос, очень спокойный.
Я обернулся и почувствовал у самой своей шеи кончик клинка. Лезвие появилось прямо из тумана – холодно блеснула сталь, – а затем снова скрылось под одеянием владельца. Я подумал, что голос, скорее всего, принадлежит священнику, знакомому Иларии, но ведь духовные лица не носят шпаги. Прежде чем я или она смогли что-либо ответить, человек, лицо которого скрывал капюшон, снова произнес:
– Я вижу, судя по вашему сегодняшнему наряду, моя госпожа, что вы насмешница. Что ж, быть посему! Однако и над насмешницей посмеялись. Этот навязчивый молодой человек желает стать bravo прекрасной дамы и служить ей не по найму, а из любви. Оставьте же его, пусть это будет вашей епитимьей за насмешки.
Илария вздохнула и произнесла:
– Вы предлагаете?..
– Я тут ни при чем. Вы, похоже, уже забыли, что должно произойти. Ну а когда большее препятствие окажется устранено, с меньшим будет проще разобраться.
С этими словами фигура отодвинулась дальше в туман и растворилась в нем. Я не имел представления, что означали слова незнакомца, но чувствовал: он говорил обо мне. И был ему благодарен. Я снова повернулся к Иларии, которая продолжала оценивающе разглядывать меня с каким-то удрученным видом. Она скользнула своей изящной ручкой внутрь одеяния, извлекла оттуда домино и подняла его перед глазами, словно прячась.
– Тебя зовут… Марко?
Я утвердительно ответил и склонил голову.
– Ты сказал, что преследуешь
О боже!