Кетополис: Киты и броненосцы. Грэй Ф. Грин
этажей. Цеппелин движется медленно. Наплывает. Лица людей за стеклом. P-раз! Рты раскрываются одновременно – люди кричат, но не слышно ни звука. Внезапная глухота. Отражение цеппелина движется в стекле. Дирижабль так огромен, что рассудок тянется словно резиновый.
Вытянутое тело с надписью LES TRANSPORTS NATIONAUX AÉRIENS втискивается в башню. Стекло крошится. Кронштейны гнутся и стонут. Маленькие люди начинают судорожный бег. Их фигурки мечутся и дергаются.
Взрыв. Вспышка. Стена разом лопается. Плиты хрусталя выскакивают из створок и летят вниз. Ниже, ниже, ниже – до самой земли. Здесь стриженая трава и посыпанные песком дорожки. Плиты беззвучно падают и так же беззвучно разбиваются. Осколки медленно проносятся перед лицом дамы с белым зонтом, протыкают насквозь собаку, человека в рединготе, летят дальше. Черные росчерки крови летят вслед.
Офицер стоит и смотрит. Вспышка – почему-то серая – вспухает на башне. Это видно издалека. На тонкой ножке вырос чудовищный нарыв. Весь Кетополис смотрит на это.
И ни звука.
Офицер открывает глаза. Возвращаются смазанные голоса и шум ветра. Грохот прибоя, далекий смех. Хлопки шампанского. От вереницы машин тянутся к месту дуэли любопытные. Офицер поводит плечами, морщится.
К нему подбегает бойкая журналистка:
– «Огни Кето», позвольте представиться, меня зовут… господин лейтенант! да постойте же!
Офицер отмахивается.
Секундант Тушинского беседует с Тушинским. Секундант офицера стоит неподалеку. Доктор привалился к его плечу и дремлет.
Суровый господин с жесткими пшеничными усами. Перед ним – раскладной пюпитр для письма, бумага и чернильница со стеклянным витым пером. Налетает ветер, воет, теребит бумагу, но листки не уносит, бумага закреплена. Господин в летах, грузен. Спокойствие и равнодушие.
Он держит в руках луковицу часов, цепочка уходит под жилет. Господин защелкивает часы и убирает в жилетный карман.
Этот важный господин – распорядитель дуэли.
– Господа… господа, прошу ко мне! – повышает голос распорядитель, чтобы перекрыть вой ветра. – Начинаем.
Он зачитывает вслух, о чем договорились секунданты, подводит итог:
– Был выбран поединок на пистолетах. Что ж, вполне ожидаемое решение. Остались некоторые формальности… Каким оружием желаете воспользоваться? На ваш вкус, господа: дуэльный набор от Мортимера – рекомендую, классика! – или превосходная пара галлийской работы. Что выбираете? Господин актер, слово за вами.
– Я бы предпочел револьверы, – говорит Тушинский. – Если позволите.
Молчание. Лица секундантов вытягиваются, но распорядитель невозмутим.
– Ваше слово, господин лейтенант?
…мертвый, раздувшийся дирижабль, выброшенный на берег. И чайки кружат над ним.
– Согласен.
– Прекрасно, – распорядитель даже не моргает. – Благодарю, господин актер. Тогда, я считаю, будет справедливым, если ваш противник выберет дистанцию. Какую дистанцию предпочитаете? Господин