Парни в гетрах. Яйца, бобы и лепешки. Немного чьих-то чувств. Сливовый пирог (сборник). Пелам Вудхаус
странно двигались, и в придачу слышался звук, напоминающий о вулкане. Так и казалось, что раскаленная лава вот-вот хлынет изо рта; и Фредди это не понравилось.
Однако он старался быть приветливым.
– А, Бредбери! – вскричал он с неестественным смехом.
Правая бровь капитана настолько слилась с левой, что разнять их могла бы только машина.
– Насколько мне известно, – сказал он, – сегодня вы были в Тадсли-корте.
– Да-да! Очень вас не хватало, но вообще – приятно провели время.
– Так я и думал. Мисс Кэрроуэй сообщила, что вы пригласили ее на пикник.
– И верно. Пикник. Именно – пикник.
– Конечно, вы пошлете ей записку с отказом, поскольку вас срочно вызывают в Лондон.
– Не вызывают!
– Ну, отсылают. Лично я.
Фредди пытался встать выше оскорблений, что нелегко, когда ты сидишь.
– Я не понимаю вас, Бредбери.
– Хорошо, объясню. Утром в 12.15 есть прекрасный поезд. Вы на нем уедете.
– Да?
– Да. Я зайду в час. Если я вас застану… Кстати, я не рассказывал, что победил недавно во всеиндийских соревнованиях по боксу, в тяжелом весе?
– Д-да?
– Да.
– В любительских?
– Естественно.
– Как-то я от бокса устал, – заметил Фредди, зевая. – Слишком скучно, я бы сказал – никаких эмоций. Сейчас собираю старый фарфор.
Смелые слова, не спорю, но собеседника они не тронули, и настолько, что Фредди чуть не задумался о достоинствах поезда 12.15.
Но слабость прошла. Мысль об Эприл прогнала ее. Пригласил на пикник, значит – не дрожи, как кролик, из-за всяких капитанов. Лучше – беги. Такая махина тебя и не поймает.
Словом, ровно в час он сидел в лодке у самого моста. День был прекрасный, со всем, что надо – синим небом, серебристой речкой, птицами, пчелами, ветерками. Корзина стояла на траве, Фредди листал свою «Деву», когда услышал голос и увидел строгие зеленые глаза.
– Привет, – сказал он.
– Здравствуйте, – ответило дитя.
Пруденс мало значила для Фредди. Конечно, он видел ее и приветливо улыбался, поскольку считал нелишним улестить друзей и родственников Прекрасной Дамы. И сейчас он испытывал чувство типа «Чему обязан?».
– Ничего погода, – начал он.
– Эприл не придет, – отвечала юная Пруденс.
Солнце нырнуло куда-то, словно утка.
– То есть как!
– А так.
– Не придет?
– Именно. Очень извиняется, но тут заедут мамины друзья, надо быть дома.
– О-о-о!
– Она просит, чтобы вы покатали меня. Пикник устроим у Григгз Ферри, а там, глядишь, она и вырвется.
Небо стало посветлее. Может быть, Эприл вырвется… Что же до Пруденс, в ней тоже есть смысл. Если ее получше умаслить, она расскажет сестре… в общем, ясно.
– Ладно, – сказал он. – Прыгай.
Дитя прыгнуло в лодку, и они отплыли. Первые десять минут разговор не клеился, Пруденс интересовалась техникой процесса – когда тянуть какую веревку и т. п. Однако пресловутая удача Видженов помогла выбраться на простор, и все пошло легче. Пруденс, которой