Выжившие. Ханна Джеймесон
застала меня врасплох, и я не успел придумать оправдание.
Таня удивленно вскинула брови:
– Зуб?
Не знаю, может, она специально подсказала мне выход из неловкой ситуации, но я ухватился за этот предлог. Она усадила меня на стул и, отвернувшись, стала надевать перчатки. Она выглядела расстроенной и усталой. Мне это было знакомо.
– Откинь голову на спинку стула. Придется воспользоваться фонариком.
Я сделал, как она велела. Таня раздвинула шторы как можно шире, но свет по-прежнему оставался слишком тусклым. Когда она наклонилась, чтобы посветить мне в рот, я заметил, что ее губы потрескались, словно она их кусала.
У меня защемило шею, но я молча терпел. Вздохнув, она отошла в сторону:
– Похоже, он умирает.
Я с трудом сел прямо:
– Почему?
– Я не дантист, но зуб обесцвечен. Не знаю, чем это вызвано – причины могут быть самые разные. Наверное, придется удалять. – Заметив мое выражение, она поспешно добавила: – Не сейчас. Возможно, он выпадет сам или ты его сточишь. Похоже, ты еще тот любитель поскрипеть зубами. Если станет хуже или начнет болеть десна, тогда удалим.
– А у тебя здесь вообще есть анестезия?
– Нет. Но мы что-нибудь придумаем. – Она сняла перчатки и ловко бросила их в мусорное ведро на другом конце комнаты. – Но не обещаю, что будет приятно.
– С тобой все в порядке? Я не видел тебя за завтраком.
Она тяжело опустилась на край кровати, стоявшей у дальней стены:
– Иногда я слишком много думаю о том дне, когда все случилось. Наверное, не стоит так делать.
– Хочешь поговорить об этом?
– Не особенно. И не хочу ничего рассказывать для твоего проекта.
Я улыбнулся:
– Я не поэтому спросил.
– Возможно, но пришел ты именно поэтому.
Наступило короткое молчание, и в голове промелькнула мысль, не пора ли уходить, но меня уже мало волновало, что она видит насквозь все мои уловки. Тот факт, что кому-то вообще было до меня дело, странно успокаивал.
– Может, не только тебе требуется иногда поговорить. – Я развел руками. – И я не собираюсь ничего записывать без твоего разрешения.
– Наверное, для тебя это неплохая терапия, – задумчиво произнесла она, положив ногу на ногу и подперев голову рукой. – Почему ты остался? Все остальные участники конференции уехали в аэропорт. Почему ты не уехал?
– Знаешь, не помню. В том дне у меня много пробелов. А ты почему осталась?
Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться с силами для ответа. Казалось, это воспоминание причиняло ей боль.
Наконец она произнесла:
– Я собиралась уехать. Я уже почти дошла до машины, а потом… передумала. Знаешь, однажды я читала новость про авиакатастрофу. При посадке разбился самолет… Одна из выживших – девушка – побежала по взлетно-посадочной полосе, и ее насмерть сбила «скорая». Не знаю, почему тогда вспомнилась эта история, но я вдруг поняла, что сбежать – не выход, человек в здравом уме реагирует по-другому. Мы