Зима во время войны. Ян Терлау
и сушим их за печкой, чтобы они загорались быстро, как спички.
Вид у дяди Бена был виноватый.
– Я обязательно заготовлю полный ящик сухих-пресухих лучинок.
Михиль кивнул. «Это займет у тебя целый час, дружище», – подумал он, но ничего не сказал. И не предложил дяде Бену помощь. Кто бездумно спалил все мамины лучинки-выручалки, тот пусть сам и несет за это ответственность.
Постепенно из своих импровизированных постелей начали выползать гости. Мама выдавала им по два куска хлеба и сваренную на пахте кашу, после чего они от всей души благодарили мефрау ван Бёзеком и уходили. Одним предстояло продолжить путь на север, где они рассчитывали купить ведро ржи или мешок картошки, другим – на запад, домой, где их дожидались родные со вздувшимися от голода животами. Когда позавтракали и постоянные обитатели дома, дядя Бен предложил Михилю поехать к ван де Босу. Михиль многозначительно посмотрел на ящик для лучинок и сказал, что сперва следует заняться другими делами. Самому ему сейчас надо отнести Весселу несколько кроликов. Смирившись со своей участью, дядя Бен взял топор и поплелся за сарай, где стоял чурбан для колки дров. Михиль же накормил кроликов, которых у него было тридцать штук, выбрал трех, взвесил и отправился к Весселу, решив, что заработает на них не меньше пятнадцати гульденов.
Михиль не ходил в школу уже много месяцев. Официально он перешел в четвертый класс лицея в Зволле, но туда сейчас было не добраться. В первый день учебного года он попытался доехать до города на поезде. Своеобразная же у него полчилась поездка! Неподалеку от Вланекербрука над поездом показался самолет и принялся кружить. Поезд остановился, пассажиры в панике выскочили из вагонов и кинулись в поле, а английский истребитель пролетел прямо над их головами, низко-низко. Английские и американские пилоты не собирались стрелять в гражданское население, их интересовали исключительно транспортные средства противника. Когда пассажиры отбежали на достаточное расстояние, истребитель дважды пролетел на бреющем полете над самым паровозом и изрешетил его пулями.
Тем и закончились поездки Михиля в Зволле. Не мог он туда добраться и на велосипеде, потому что велосипедных камер было теперь не достать. А на деревянных ободах каждый день в такую даль не наездишься… Да и родители считали, что это слишком опасно.
«Значит, обойдемся без школы», – заключили супруги ван Бёзекомы, и это было одним из немногих решений, которые они приняли за своего сына. В остальном он был уже почти совсем самостоятельным. Мальчик рано повзрослел из-за войны. Он отправлялся на промысел и приносил домой масло, яйца и сало. Работал на фермах. Даже начал свое небольшое дело – чинил для ходоков из города их хлипкие тележки, тачки и рюкзаки. А еще Михиль знал, где скрывается несколько еврейских семей. Знал почти наверняка, кто тайно слушает радиоприемник. Знал, что Дирк примкнул к подпольной боевой группе. Однако в том, что ему было известно так много опасных вещей, он не видел для себя ничего страшного. По природе Михиль имел характер замкнутый и не испытывал ни малейшей потребности