Красное Солнышко. Александр Красницкий
заступаешься! – сказал он. – Пусть Малкович с нами будет. Я знаю, что он воин храбрый и советник хороший.
– Вот так и давно бы тебе! – промолвил, слегка усмехаясь, Добрыня. – Вот что, отец Бела, ты княгиню Ольгу хаять оставь: мудрая она была, недаром по вещему Олегу имя свое носила. Про христиан тоже ничего не скажу. Есть и среди них храбрые воины.
Бела опять нахмурился. Очевидно, он не мог выносить, когда при нем хвалили христиан.
– Много христиан развелось в Киеве, – произнес он, – и они погубят весь народ славянский. Они уже просветили Ярополка и подстрекнули его убить Олега.
– Не может быть того! – воскликнул Владимир.
– Ты думаешь? – холодно сказал Бела, взглядывая в упор на Владимира. – Олег и ты никогда не поддались бы им, а Ярополк склонился на их сторону. Он позволяет христианским жрецам обращать в свою веру киевский народ. Олег не позволил бы этого. Ты тоже. Вот вас и нужно было устранить, чтобы Ярополк остался один княжить. О, они хитры!
Олег пал, ты – изгнанник. Ярополк поддался христианам.
– Я вернусь, – закричал Владимир, – и горе всем им!
Глаза его искрились гневом, слова будто через силу вырывались из груди.
– Кому им? – спросил Бела.
– Им! Ярополку и христианам.
– И ты не отступишься от своих слов?
– Клянусь, нет!
– Тогда, сын мой, ты можешь рассчитывать на помощь Святовита! – торжественно проговорил жрец. – Я дам тебе дружину и помогу тебе в твоей мести!
Он протянул руку славянскому князю, как бы подтверждая этим свое обещание.
Договор
Очевидно, Бела совершенно изменил свои взгляды на Добрыню.
Вскоре вместе с ним он удалился из зала, оставив Владимира пировать со своими воинами. Сын Святослава между тем скоро развеселился. Обещание арконского жреца ободрило его. Он сильно побаивался, что им с Добрыней не удастся добыть на Рюгене дружины, теперь эти опасения рассеялись. С уходом Белы все вдруг повеселели. Завязался разговор, воины уже не только что непринужденно разговаривали, но и смеялись. Забыта была даже выходка Добрыни Малковича, тем более что все видели, как жрец оказал ему внимание.
К Владимиру относились все с большим почтением.
После того как Бела открыто пообещал ему помощь, в нем видели вождя предстоящего похода в новые, не истощенные еще предшествовавшими грабежами земли, а поэтому теперь уже многие старались обратить на себя его внимание.
В то же самое время Бела и Добрыня в отдаленном покое вели между собою вполне откровенный разговор.
– Помощь-то ты обещал нам, отец Бела, – говорил Добрыня Малкович, непринужденно рассевшись пред жрецом на дубовой скамье, – а вот не сказал одного: что ты получить с нас пожелаешь?
– А то, что вы исполнить можете, – был ответ.
– Еще бы ты запросил, чего сделать нельзя, – усмехнулся Добрыня. – Да ты обиняками-то не говори. Условимся сразу – и конец всему!
– Помогу я вам, – вдруг пылко и страстно заговорил арконский жрец, – помогу так, что