Почти лирика. Александр Спренцис
писал все спустя рукава.
Но ему можно. Ведь он голова!
Вот Тютчев лучший был поэт!
Из всех поэтов гений!
Вот Пушкина нету.
И Тютчева нет.
Но есть у нас Чуев.
И есть пистолет.
Городской романс
Я слезами поливала
Мечты сладкие мои!
Я рыдала, я страдала,
Ну а ты – хотя бы хны!
Ты ходил как не бывало
Чувства светлого меж нас!
Ну а счастье угасало,
Угасало каждый раз!
Я любила так беспечно
Всю себя тебе отдав!
Ну а ты меня, конечно,
Соблазнил за плеч обняв!
Я таперича страдаю —
Тени горя на лице!
Мои годы угасают
Как сироты на крыльце!
Ты любовь мою зарезал,
Зарубил на всем скаку!
Дроля мой, мой ненаглядный,
Вождь апачей, Виннету!
«Местная дива…»
Местная дива
Любит начдива.
Красив начдив
И любит див.
Ведь начдив —
Начальник див!
Оно и не диво,
Что с начальником дива!
Одно только диво,
что пьет дива пиво.
А начдив пива не пьет
И от дивы чуда ждет.
Может ребенка?..
Ах дива, дива!
Не огорчай начдива!
«Фирдоуси…»
Фирдоуси
Пошел на УЗИ,
А Хайям —
Стыд и срам! —
Пошел к урологу,
К невропатологу,
И к ухо горло носу
То есть к ЛОРу
(бывшему вору),
И к хирургу
(тот писал на урду7)
И к зубному технику
(зубило … вот вся техника!)
И к педиатру
(любил театр тот).
Обступили его ощупали,
во все стороны повертели,
Трубочками прослушали,
Тросточками простукали
И головами закачали:
«Нехороши, Омар, твои дела!
а Ты, видно братец много пьешь вина?»
«О, да! Я много пью вина!..
Если б… не женщина одна —
то я б не пил вина!..»
«Инночке-птичке…»
И. Лепковой
Инночке-птичке
Дарю пасхальное яичко,
В яичке – желток
И стишков лоток.
Лоток от всех болезней
И всех лекарств полезней!
«Лишь для тебя, Козлова, я…»
Лишь для тебя, Козлова, я
Пишу волшебные слова,
Не удивляйся, да, да, да!
Хоть ты и не одна
И бородатые тебя, как пчелы,
Что тянутся к цветку,
Беспечно окружают
И смеху твоему —
Коварному! – внимают!..
…стоят вот так – плечом к плечу
и мышцами играют…
и мышцы напрягают —
ну прямо силачи!
не то, что скрипачи!
Поэма
Язык такой.