Российско-греческие отношения в XX веке. Очерки. Татьяна Никитина
посланник в Афинах Г. Н. Щербачёв, подробно информируя своё правительство, назвал события в Гуди государственным переворотом и отметил, что в провинции большое число военных не примкнуло к офицерам столицы1. Тем не менее положение в Афинах оставалось чрезвычайно серьёзным, так как военные выдвинули обширную программу преобразований, в которой среди прочего требовали удалить с командных постов в армии принцев и воссоединить о. Крит с Грецией2. Более всего Щербачёв был обеспокоен именно антидинастическими настроениями военных. Греческий король Георг I находился в родстве с русским и английским царствующими домами, интересы которых обеспечивались сохранением датской династии на греческом престоле. В своём донесении он писал: «Вид королевской семьи произвёл на меня тяжёлое впечатление. Точно всех членов её поразило несчастье, и они ожидают в будущем чего-то ещё худшего. Особенно заметна перемена в короле. Он, очевидно, не может примириться с последними событиями, в которых, вероятно, винит столько же самих греков, сколько кабинеты западных держав, не исполнивших своих обещаний относительно Крита, и тем вызвавших внутренний переворот в Королевстве»3. В середине сентября 1909 г. состоялась мирная манифестация жителей Афин и Пирея; в ней приняли участие 80 тыс. человек во главе с председателем торговых союзов Г. Папафотисом. Королю вручили петицию, в которой была выражена надежда на то, что он возглавит «обновительное движение»4. В своём донесении Щербачёв подчеркнул, что, выступив перед митингующими, король закончил свою речь возгласом «Да здравствует нация! И народ восторженно приветствовал короля»5. Всё это, считал Щербачёв, указывало на отсутствие антидинастических настроений у масс. Однако в интимном кругу королевская семья продолжала обсуждать возможность внезапного отъезда из страны в случае окончательного устранения греческим парламентом из армии королевичей. В связи с этими обстоятельствами два английских броненосца почти бессменно стояли в Фале-ро, готовясь, в случае крайней необходимости, высадить десант. Указывая на то, что английский король Эдуард обещал греческому королю Георгу полную нравственную и моральную поддержку, Щербачёв обратился к своему правительству с просьбой срочно прислать в Пирей российское военное судно «Олег», которое вместе с другим судном «Терец» находилось в Суде, на что и получил согласие императора6. В ответ на это греческая королева Ольга телеграфировала Николаю II: «…Глубоко благодарна за присылку «Олега». Надеюсь, позволишь ему ещё остаться некоторое время»7. А уже в октябре 1909 г. Щербачёв внёс ещё одно предложение: «Беру смелость представить, не было ли бы целесообразным гардемаринскому отряду избрать временною стоянкой Критские порты. Это, с одной стороны, облегчило бы пребывание здесь «Олега», а с другой, могло бы вообще оказаться полезным в виду тревожного положения вещей
АВПРИ. Ф. Политархив. 1909-1911. Оп. 482. Д. 2324. Л. 6–7.
АВПРИ. Там же. Л. 17–18.
АВПРИ. Там же. Л. 22 (оборот).
АВПРИ. Там же. Л. 23 (оборот).
АВПРИ. Там же.
АВПРИ. Там же. Л. 26.
АВПРИ. Там же. Л. 44.