Битва Деревьев. Илья Новак
тонконогий!
Позади всех тяжело топал Кучек, несший на плече серп с длинным древком. Теперь лес был со всех сторон. Горт Руан быстро вел отступающих в направлении Огненного Предела – мракобестии могли задержаться на озере, а могли и устремиться в погоню.
Бран некоторое время приглядывался к агачу и наконец спросил:
– Кедр?
Септанта кивнул.
– Ты знаешь язык орков, Бран?
Четвероногие и орки когда-то дружили, а потом на свадьбе хана Горака и королевы амазонок Сении два напившихся кентавра попытались похитить невесту, после чего между племенами и началась война. Вообще же эта свадьба стала событием, изменившим всю историю Атланса. Амазонки-питши жили далеко в Пределе Тверди. Раньше орки с детьми деревьев не враждовали, лишь иногда на границах у Гравийской пустоши и руин Скребунов возникали стычки окраинных туатов с отрядами кабаньих пастухов. Но хан Горак, нарушив все традиции своего племени, возжелал взять в жены повелительницу амазонок Сению, она же за Горака идти не собиралась. В конце концов ее выкрали, на свадьбе кентавры напились – они были невоздержанным, диким племенем, – попытались похитить Сению у похитителя, были убиты охраной Горака и самим ханом. Затем, когда пьяный Горак ночью после свадебного пира пришел в шатер, где держали Сению, и собрался возлечь с женой, амазонка оскопила супруга (где она смогла раздобыть нож, осталось неизвестным), прирезала двух охраняющих вход орков и скрылась, воспользовавшись ночным мраком и тем, что большинство зеленокожих едва держалось на ногах. Горак не умер – но обезумел. Спустя непродолжительное время его кабанья орда напала сначала на кентавров (те вынуждены были, потеряв треть своего народа, переселиться на северные границы Баркентин), а после и на эльфов. Горак стал легендарной фигурой, им пугали детей, друиды назвали его сыном Мадреда. Если бы не Монфор Билал, сумевший сплотить войско туатов, зеленокожие сейчас властвовали бы над всем Атлансом. Во время решающей битвы, произошедшей между северными отрогами Горы Мира и лесом Кричбор, Монфор в поединке убил Горака – это, по сути, и стало концом войны. Лишь безумный гений хана мог объединить такой своенравный и буйный народ, как орки. После смерти военачальника и поражения под Кричбором отступившее войско не перегруппировалось и не попыталось захватить Срединный Атланс вновь, а распалось на небольшие стаи, которые еще недолго мародерствовали в окрестностях Горы Мира, пещер Абиата и Шепчущего леса, но, преследуемые детьми деревьев, быстро отступили в продуваемый всеми ветрами пустынный Огненный Предел.
– Знаю язык мохов, – проворчал Бран, – но плохо.
– «Гхар жургых», – сказал Эльхант. – Это выкрикнул желтый, перед тем как я убил его.
– Жургых – жург. Так мохи величают своих кабанов. Гхар… нет, не ведаю.
Кентавры называли орков мохами, потому что те вели свой род от мха на ветвях Высокого Древа. С происхождением самих кентавров дело оставалось неясным. Они полагали, что являются корой Древа, хотя друиды утверждали, что кентавры – лишь завядшие