Битва Деревьев. Илья Новак
и тряхнул головой. Хан Горак вернулся из земли мертвых. Как такое могло произойти – сейчас несущественно, важно другое: что с этим делать теперь?
Раздался еле слышный шелест, и Септанта обернулся. Поэми, фея из свиты владычицы, с глазами, напоминающими два бездонных темно-синих лесных озера, и, видимо, вторая по величине ума после Оливии, повисла перед Эльхантом, быстро взмахивая прозрачными крыльями. Листья слетали с них, мягко падали на землю и пропадали. Когда агач окинул ее взглядом, алые губы Поэми изогнулись в жалкой улыбке.
– Это место наполнено печалью… – произнесла она. – Все мертво.
Септанта пожал плечами, не зная, что отвечать на это. Печаль… нет, он не ощущал печали. Но зато хорошо чувствовал странную мощь, пронизывающую землю. Холм напитывала магия, он будто дрожал, не в силах вместить ее.
– Вы любите деревья? – спросил Эльхант.
– Любим… – фея смущенно отвела взгляд. – Да, это так. Я хочу поблагодарить тебя, воин…
– Владычица уже благодарила меня.
– Она лишь сказала слова, а я хочу… – Поэми подлетела ближе, широко расставив маленькие ручки, положила их на плечи Эльханта. Он увидел прямо перед собой ее лицо, круглые щеки, курносый нос и глаза, в которых можно утонуть… Если бы только Эльхант не являлся великаном в сравнении с феей, а так озера ее глаз были слишком мелки для него. Агач ощутил дыхание – земляника, лесные орехи и прелая листва, – а потом Поэми поцеловала его, легко коснулась губами губ и сразу отлетела.
– Не следует долго оставаться здесь, – произнесла она. – Пока еще сила крепости не ушла в землю.
– Это та сила, которую вы вложили в Твердокамень, чтобы вырастить его? – спросил Эльхант. – Что будет с нею дальше?
– Она разойдется во все стороны и через корни вольется обратно в деревья.
– Обратно?
– Да. Мы берем силу у деревьев и возвращаем ее им.
– Если так, какой смысл…
– Смысл? – Она чуть нахмурилась. – Что значит «смысл»? Я не знаю этого слова. Сила течет по кругу, а когда проходит через нас, она меняется и обновляется. Благодаря ей… – эллиан смолкла.
– Благодаря ей из почек вырастают новые феи? – уточнил Эльхант. – Сила леса – как мужское семя?
Поэми вспыхнула, сыплющиеся с крыльев листья пожелтели – но продлилось это недолго. Ее нрав был куда более мягок, чем у владычицы, и фея лишь отвернулась, пытаясь скрыть смущение.
– Как мракобестии смогли поджечь Твердокамень? – спросил Септанта. – Я слышал, дерево фей почти не горит.
– Они использовали магию.
От подножия холма доносился скрип телег, ржание и голоса, но у вершины, среди обгорелых стволов и вылезших из земли треснувших корней, стояла тишина.
– Идем, – повторила Поэми.
Эльхант пошел вниз. Он приблизился к Лане, разговаривавшей с Оливией, и сказал:
– Монфор приказал стать в Твердокамне и дожидаться подхода