Охотник желает знать. Екатерина Островская
лацкану пиджака, на котором стояло слово «Пресса». Это был репортер газеты «Криминальные ведомости» Гриша Полумерин. Несмотря на избыточный вес, Григорий был человеком юрким и передвигался всегда стремительно. Когда он задавал вопрос, то обычно начинал говорить шепотом, а каждую фразу заканчивал шмыганьем носом. Журналист сотрудничал не только со своей родной газетенкой, но и с другими изданиями, иногда появлялся и на телевизионном экране. Вот и сейчас Алексей не был уверен, что на него не направлена камера или объектив мобильного телефона.
Полумерин подскочил вплотную к Гречину.
– Алексей Николаевич, скажите пару слов по поводу кончины известного предпринимателя Германа Дарькина. Ходят слухи…
– Кто ходит? – изобразил непонимание Алексей.
Полумерин отстранился от него и немного развернулся к проезжей части.
«Точно, нас снимает скрытая камера», – догадался майор.
– Вчера полковник Павловский в интервью газете «Криминальные ведомости» заявил… – Григорий уже не шептал, а старался произносить каждое слово громко и разборчиво, – что смерть предпринимателя Дарькина связана с его коммерческой деятельностью. А что вы можете сообщить независимой прессе в связи с этим?
– Ничего.
– Товарищ майор, скажите хотя бы два слова!
Алексей задумался, вздохнул и, повернувшись к припаркованному у поребрика микроавтобусу, из которого, вероятно, и велась съемка, отчетливо произнес:
– Два слова.
Затем развернулся и быстрым шагом двинулся к крыльцу здания городского управления.
У дверей кабинета Алексея поджидал Бурцев.
– Вас начальство уже разыскивало, – сообщил старший лейтенант. – Приказано немедленно явиться с докладом.
Гречин отпер дверь и пропустил подчиненного внутрь.
– Я к экспертам забегал, – сказал он Бурцеву. – Медики почти уверены, что убийства не было: на теле отошедшего в мир иной Дарькина нет следов борьбы или насильственных действий. А в крови нет никакой химии, то есть никто его не усыплял, не одурманивал. Вот алкоголь в крови присутствует, но это мы и без экспертизы знаем: водитель Петров говорил, что по дороге домой Дарькин попросил остановить машину возле бара и пробыл там около получаса. И в гостиной его дома на столе стояла начатая бутылка виски. Но содержание алкоголя в крови незначительно. Короче, вряд ли довольный жизнью миллионер мог внезапно допиться до «белочки» и полезть в петлю. На бутылке, кстати, отпечатки пальцев лишь одного человека – самого Дарькина.
– А что теперь с содержимым бутылки будет? – поинтересовался старший лейтенант. – Там ведь граммов четыреста оставалось. А виски «Джеффри Банистер», двадцать пять лет выдержки. Вы когда-нибудь пили такое? А, товарищ майор?
Бурцев посмотрел на своего непосредственного начальника и, увидев его взгляд, тут же перевел разговор на другую тему.
– В компьютере Дарькина ничего интересного, – сообщил он. – У него там есть папка «Мои фильмы», и ее я открыл. Но в ней не фильмы, а только макеты вкладышей для коробок и картинки, что обычно напечатаны на самих