Убить своего дракона. Ксения Баженова
это громкое название. «А креативщики не так уж и ошиблись», – подумала она, увидев, как охранники выволокли двоих уже почти «окаменевших» и заботливо устроили их на лавочке.
Сигаретный дым стоял плотной завесой. Толпа людей плавала в нем, как в тумане. Грохотала музыка. Взяли пива, с собой пронесли еще пару бутылок горячительного – разливали под столом, бодяжили с пивом. Количество папирос уже зашкалило выше крайней нормы. Лару затошнило. Она добралась до туалета. Темно-красные стены, черные двери, глухой синеватый свет, вонь и жижа на полу – она еле успела влететь в кабинку и между приступом рвоты и грохотом музыки услышала за перегородкой приглушенные рыдания. Наскоро вытерев рукавом рот, она постучала в соседнюю кабинку:
– Эй, у тебя все в порядке? – Рыдания утихли. – Может, помочь чем? – Тишина. – Эй, я не уйду, пока не ответишь.
– Все хорошо. Спасибо, – услышала Лара знакомый голос. Он был такой сдавленный, тихий и несчастный, что она испугалась.
– Открой дверь, а? А то я сломаю. Ее пару раз долбануть, и она слетит с петель. – Молчание. Лара подняла глаза, чтобы оценить конструкцию. Перегородки доходили лишь до середины стены. Она зашла в свою кабинку и залезла ногами на заблеванный фаянс. По ту сторону на унитазе, шатаясь из стороны в сторону, сидела ее однокурсница и осколком бутылки пыталась перерезать себе вены.
– Светка! Ты охренела?! – Та подняла глаза, и стекло выскользнуло из ее пальцев, открыв неровные разрезы, из которых сочилась алая кровь. – Светка, дура, блин, выходи оттуда быстро. – Лара спрыгнула вниз и собралась взломать дверь, когда та открылась сама. Светка упала ей в руки и начала, захлебываясь, рыдать.
Когда Марк первый раз обнаружил кошачьи какашки в своих неприлично дорогих лоуферах, он только рассмеялся и крикнул в глубь дома: «Лялька, ну ты и нахалка!» Вытряхнул экскременты в помойное ведро, ботинки, хоть и брезгливо, но надел. В следующий раз от них едко пахло мочой. Лужа в них не стояла, но стелька была влажной.
– Смотри, что вытворяет твоя кошка, – принес он продемонстрировать ботинок ручной работы Ольге. – С чего бы это?
– Не знаю, Марк. Но просто так они этого не делают. Наверное, ты Лялю чем-нибудь обидел, – ответила она, а про себя подумала: «Не соврала Владлена. Видимо, и правда он ее вышвырнул. А кошки, они все чуют, обижаются и мстят таким образом».
– Что ты, Оленька. Ну чем я могу обидеть Лялю?
Надевать туфли было противно. Он взял на кухне бумажные салфетки и проложил ими мокрое место. Но тошнотворный запах кошачьей мочи мучил его, он разулся, снял носок и ехал оставшийся путь, неудобно нажимая на педаль голой ногой. «Дурацкая кошка, – думал он. – Что она себе придумала?»
Поведение Ляли начинало его тревожить.
В субботу Ольга, здоровье которой, кстати, последние несколько дней пошло на лад, предложила ему остаться. У него было много работы, он далеко за полночь засиделся над документами и еле добрался