Убить своего дракона. Ксения Баженова
напротив Колиного института. Ну, я стояла, молодежь разглядывала, думала, может, и сынка встречу. Заходить-то после работы не решаюсь, не любит он этих телячьих нежностей. Ой, что ж за девки пошли, курят, матерятся, юбки едва срамоту прикрывают. Одна идет на каблучищах таких и раз-раз у дверей как поскользнется, ноги вверх. Вся стыдоба наружу. Я б повесилась, а эта только отряхнулась, папироску в рот и цок-цок. Ну я смотрю, а двери-то там такие большие, стеклянные, и случайно вижу: за ними стоит огромный портрет с черной лентой наискосок. Ну, как покойникам вяжут. Думаю, автобус еще минут двадцать ждать, пойду гляну. Еще Коленьку все высматривала, чтобы не столкнуться, а то подумает, что я специально к нему, обозлится. Просто любопытно стало да зябко было, погреюсь заодно, думаю. Подхожу, – батюшки-святы, Гриша. И по годам все сходится. И лицо почти не изменилось. Ну только постарело, а так чисто наш Гриша, как я его помню. Нашла женщину какую-то, на учительшу похожую, и не ошиблась. Я ей – так, мол, и так, откуда Георгий Юрьевич родом, не знаете ли? Она сама-то не знала, но отвела меня к ним в учительскую, что ли. Ну, я уже не сомневалась, что это он, а как мне городок-то, откуда он родом, назвали, я совсем удостоверилась. Сказали, где похоронен. Не зря, думаю, так случилось. Надо ехать. На девятый-то не успела, а сороковой отсчитала и поехала.
– Вот уж действительно судьба. Всю жизнь почти не виделись, и тут… – Ольга вздохнула.
– Да… Думаю, это Гриша к тебе меня привел. А то я смотрю – такая ты тетеха. Одной-то тебе не сдюжить. Кстати, вот. – Она достала из ящика пакет с разбитой вазой. – Кошка вчера с комода смахнула.
Ольга заглянула в пакет.
– Ой, это мы с Гришей в Париже купили на блошином рынке. Настоящая старинная китайская ваза. Жалко.
В комнату вбежала Лялька и стала тереться об Ольгины ноги, запрыгнула на колени:
– Лялька, ну что же ты, а? Ведь аккуратная была.
– А потому что нечего делать животному в пищеблоке, да еще и по мебели шастать. Всякую грязь на лапах тащит в дом, а тебе опасно. Любой микроб попадет, и все, отбросишь коньки.
– Да она моется все время. – Ольга погладила кошку, та демонстративно забралась на стол и обнюхала сырники.
– Тьфу, зараза. А ну, брысь! – Владлена ловко выцепила из-под кошки блюдо и стала собирать посуду.
– Да я помою, не беспокойтесь.
– Понимаю, надоела я тебе уже болтовней своей. Незваный гость хуже татарина.
– Что вы, Владлена Семеновна, наоборот, я вам очень благодарна. И опять же, приятно, Гришина родственница. Нам, я уже, кажется, говорила, вдвоем так было всегда хорошо, никто не нужен. Гриша никогда ни про кого не рассказывал из своих, и друзей у нас раз два и обчелся, одни коллеги. Никто нам был не нужен. – Ольга повернулась к окну. Голос дрогнул. – А сейчас, когда я осталась одна, очень трудно, очень. Так что какой же вы незваный гость, – с неожиданной симпатией обратилась она к Владлене.
– Ну ладно, хватит пожиже разводить. Я поеду, постираю тебе хоть кухонные занавески. Остальные потом, все не дотащу. И не останавливай меня. В пылище-то такой