Убийство Столыпина. 1911. Д. В. Табачник
с Киевским губернатором генерал-майором Алексеем Веретенниковым. На этом посту Курлов также действовал весьма эффективно, не только жестко пресекая действия революционеров, но и сумев получить доверие киевского общества.
К этому времени относится и знакомство Курлова с Кулябко. Начальник охранного отделения предотвратил покушение на него и генерал-губернатора, которое революционеры якобы планировали осуществить на благотворительном концерте. Курлов вспоминал о тех событиях следующее: «На концерте мое место было рядом с генерал-губернатором. Обернувшись назад, я увидел, что сзади нас сидит Кулябко около какой-то женщины, внешность которой плохо гармонировала с нарядной обстановкой концерта. В антракте начальник охранного отделения не отходил от этой женщины, любезно с нею разговаривая, а в конце Кулябко доложил мне, что всякая опасность устранена, и на мой вопрос, кто была сидящая рядом с ним женщина, ответил, что это одна из его секретных сотрудниц, которая доставила ему сведения о готовящемся покушении, наблюдала в зале за возможным появлением злоумышленника и, наконец, на подъезде предупредила его, что охрана генерал-губернатора и меня сильна и, следовательно, надо отказаться от выполнения намеченного плана».
На этом эпизоде следует остановиться подробнее – он как будто является «генеральной репетицией» 1 сентября 1911 года.
Думается, вообще никакие революционеры (обращает на себя внимание, что Курлов использует подобное размытое определение, не упоминая о партийной принадлежности террористов) никого убивать не планировали. Слишком все выглядит картинно и демонстративно – секретный агент в театре, и рядом с ней бдит начальник охранки. Подобным образом покушения не предотвращают, но показать свое рвение в глазах ничего не понимающих в полицейских делах высоких сановников очень удобно. Скорее всего, Кулябко или сам организовал инсценировку, или сделал вид, что поверил своей агентессе, преследовавшей какие-то собственные цели (вероятней всего, получение награды за усердие).
Впрочем, еще более возможен вариант, что Кулябко действовал по договоренности с Курловым или последний сам прекрасно понимал происходящую на его глазах комедию. Дело в том, что каждое покушение (разумеется, неудавшееся) было для губернаторов и других высших должностных лиц чем-то вроде ордена – оно свидетельствовало о том, насколько враги престола считают их опасными для революции. За этим неизменно следовала царская милость и блестящие карьерные перспективы.
Есть и еще целый ряд принципиальных моментов. Если дама действительно была секретным агентом, то произошла ее прямая расконспирация, что является должностным преступлением. Отдельно обратим внимание на сам факт того, что Кулябко не считал чем-либо неприемлемым предотвращение террористического акта посредством непосредственного визуального обнаружения террористов секретным сотрудником, хотя инструкция Департамента полиции категорически запрещала использовать