Поцелуй тигрицы. О дикой природе, таежных странствиях, жестоких испытаниях судьбы и спасении легендарных хищников. Павел Фоменко
по небу неслись низкие, наполненные снежными бомбами тучи. Сильно потеплело. Ого! На термометре за окошком минус пять. Будет серьезный снег. Надев шапку, Василий отодвинул засов на двери. Взглянул туда, где вчера стоял зверь. Вот он! Там же, только лежит. Голова тигра покоилась на мощных передних лапах, задние были неловко подвернуты. «Болит живот-то, – подумал охотник. – Да жив ли?» Тигр приоткрыл глаза, но голову не поднял. «Эх, совсем, видно, тяжело зверюге. К ветеринару бы тебя. А я чем помогу?» И вдруг он вспомнил ночной кошмар и страшную просьбу: «Убей меня!» Дрожь пробрала Василия до самых пяток, и явно не от холода.
Упали первые снежинки. Их сразу сдуло порывистым метельным ветром. К обеду снег и ветер разошлись не на шутку. Тайга гудела и кряхтела, даже в избушке были слышны глухие стоны падающих деревьев-исполинов.
А тигр лежал. Боль немного притупилась. Живот был стиснут огненным обручем. Маленькая черная пулька пробила насквозь заднюю лапу и вошла в кишечник. Он и не понял, что произошло. Как будто укус пчелы. Но это была смерть… Долгая, мучительная, подлая. Снег стал засыпать тигра. Уйти он уже не мог, но почему-то здесь, на берегу реки, возле жилья двуногого он чувствовал себя спокойно.
Метель бушевала до ночи. Уже ближе к утру в разрывах облаков показались холодные трепетные звезды. Похолодало. Василий подбросил дров в печку. «Как там тигр? Морозяка уже под тридцать, да и снега навалило. Эх, не успел проверить капканы перед непогодой!» Обычно в преддверии бури соболь активно кормится и чаще попадает в охотничьи ловушки.
«А может, зверь пришел ко мне за помощью? Но что же я могу сделать?» Дрова под навесом заканчивались. Осталось на три протопки. Рано или поздно придется идти к поленнице, а это как раз мимо лежащего тигра.
Холодное солнце лениво поднималось из-за снежных гор. Тайга, укутанная белым покрывалом, дымила на сопках вихрями уходящей метели. Приоткрыв дверь, Василий увидел бугорок снега в том месте, где лежал тигр. Все! Помер! Он оделся, взял ружье, проверил в нем патроны и осторожно вышел наружу. До тигра было метров пятнадцать. Взяв полено, Василий бросил его в сторону бугорка. Реакции никакой. Осмелев, он еще ближе двинулся в сторону заметенного снегом тигра. Длинной веткой охотник толкнул снежный бугор – на нем появилась маленькая трещина. Тигр приподнял голову! Быстро вскинутое ружье, щелчок взведенного курка – и голова зверя с шапочкой снега между ушами у него на мушке. Василию стало тяжело дышать. Тигр смотрел на охотника, но казалось, что сквозь него, видя уже совсем другой мир. Из уголков глаз сочились слезы, совсем как у человека. Голова покачнулась и начала клониться к земле. «Убей меня!» – вернулась ночная галлюцинация. Василий понял: тигр пришел к нему, чтобы человек помог ему умереть! Мушка ружья задрожала, и зверь уронил тяжелую голову на лапы.
Выстрел прозвучал без эха, как треск сломавшейся сухой ветки. Тигр даже не вздрогнул – он был уже мертв. Удар пули и приход естественной смерти произошли одновременно. Страна вечной охоты приняла огромного