Кремль 2222. Садовое кольцо. Владислав Выставной
пополам. Вот так и рушится привычная картина мира: меньше всего он ожидал получить такое от своих же, кремлевских.
– Не кипятись, советник, – пригнувшись рядом с хрипящим парнем, с ленцой произнес коренастый. Довольно фамильярно похлопал Книжника по спине. – Мы тоже люди подневольные – Тайный приказ. Иди следом и не дури.
Он и не знал, что в Кремле есть такие помещения. Мрачные, сырые, жуткие. И все эти железные приспособления, цепи, крюки в потолке и стенах – совсем не похожи на оборудование тренажерного зала. Да и здоровенный по пояс голый детина за спиной не походит на инструктора по физической подготовке. Как и скучающего вида опричник за кособоким столом у низкой, окованной железом двери. Сейчас он разглядывал задержанного вроде бы безо всякого интереса. Может, просто давал парню время, чтобы прочувствовал всю тяжесть своего положения.
Тот же поначалу не принял происходящее всерьез. Просто не вязалось это с его представлениями о своем месте в привычном, надежном и справедливом мире Кремля. А потому он сказал спокойно и даже с некоторым вызовом:
– Не думаю, что князю понравится то, что вы делаете с его человеком. Вы превышаете свои полномочия, я буду вынужден доложить ему об этом.
– А князь в курсе, – опричник помахал скрученным берестяным листком, любуясь реакцией арестованного.
– Что это? – недоуменно проговорил Книжник.
– Указание княжеское Тайному приказу, – отозвался чиновник. – «Выяснить истину в кратчайшие сроки и всеми доступными средствами».
– И где же тут про меня сказано?
– А ниже: «Разрешается допрос всех чинов, независимо от происхождения и должности». Советников это тоже касается.
– Это я понимаю. А где сказано про то, что людей хватать надо и в подземелье сажать?
– Ты что, неграмотный? Знаешь, что такое «всеми доступными средствами»?
Опричник с насмешкой наблюдал за Книжником. Тот остолбенело пялился в бумагу.
– Вы… Вы как-то не так трактуете этот документ… – дрогнувшим голосом сказал Книжник, протягивая руку к листку. Опричник отдернул руку и спрятал лист под тяжелой берестяной папкой.
– Как трактовать документы – это не твоего ума дело, – веско сказал он. – Но ты здесь, и тут нет никакой ошибки. Знаешь почему?
Книжник молчал, исподлобья глядел на этого человека. Опричник помедлил, ожидая вопроса, и, не дождавшись, продолжил:
– Много ты на себя взял, малый. Слишком много. Не по хилым своим плечам.
– Что вы имеете в виду? – сухо спросил Книжник.
– А я тебе объясню, – с охотой отозвался опричник. – Многим ты дорогу перешел. Людям сильным да знатным. Нехорошо это, да слово князя у нас – закон. Так что до поры до времени с этим мирились. Но вчера произошло кое-что. И у тебя возникли проблемы.
Ничего нового не было в этих словах. С первых же дней возвращения, помимо благодарности, получал он в лицо и за глаза самые дикие обвинения.
Да, он принес оттуда, из-за стены, важные знания, да, он узнал, где находятся источники жизненно важных