Змей и голубка. Шелби Махёрин
прах, который земля поглощала, пока он сам не стал землей – и воздухом, и деревьями, и водой, – отозвался у меня под ногами монотонным гулом, пронизавшим насквозь все мое тело. Я знала, что в этот миг мои глаза блестят ярче прежнего, а кожа мерцает в лунном свете.
На лице стражника расплылось мечтательное выражение, и его рука, сжимавшая меч, обмякла. Я поманила его ближе. Он повиновался и, завороженный, пошел ко мне. Затем остановился лишь в паре шагов, все еще не сводя с меня взгляда.
– Ты подождешь остальных со мной? – спросила я все тем же странным голосом.
Он кивнул, затем разомкнул губы, и я ощутила, как под моим взглядом его сердце начинает биться чаще. Воспевая меня. Придавая мне сил. Мы смотрели друг на друга, пока не появился второй стражник. Я обратила взор на него и с удовольствием повторила все снова. К тому времени, как третий стражник явился к нам, моя кожа уже сверкала ярче луны.
– Вы так добры. – Я простерла свои руки к ним, точно в мольбе. Они жадно наблюдали за мной. – Заранее искренне прошу прощения за то, что собираюсь сделать.
Я закрыла глаза, сосредоточилась, и золото вспыхнуло у меня в разуме бесконечной замысловатой паутиной. Я поймала одну из нитей и вслед за ней мысленно пришла к образу Баса – к его лицу, шраму, к тому страстному вечеру, что мы провели вместе. Пришла пора обмена. Я сжала руки в кулаки, и воспоминание исчезло из памяти, а мир покачнулся перед глазами.
Стражники рухнули наземь без чувств.
Я медленно открыла глаза, еще не придя в себя. Паутина погасла. Живот скрутило, и меня стошнило на розовый куст.
Наверное, я бы на всю ночь осталась прямо там – потея и исторгая рвоту в приступе дурноты из-за магии, которую я подавляла в себе так долго. Но тут послышалось тихое скуление псов Трамбле. Видимо, Коко их нашла. Утерев рот рукавом, я мысленно встряхнулась и пошла к входной двери. Сегодня не время для брезгливости.
В особняке царила тишина. Куда бы ни пропали Бас и Коко, я их не слышала. Прокравшись в прихожую, я огляделась вокруг – темные стены, красивая мебель, бесчисленные побрякушки повсюду. Огромные ковры с безвкусными узорами покрывали полы из красного дерева. Все вокруг было завалено хрустальными чашами, подушками с кисточками и бархатными пуфами. На мой вкус, скука смертная. Слишком много хлама. Мне очень хотелось сорвать с карнизов тяжелые шторы и впустить в комнату серебристый свет луны.
– Лу, – прошипел Бас с лестницы, и я чуть из кожи не выпрыгнула. С пугающей ясностью мне вспомнилось предостережение Коко. «В доме Трамбле тебя что-то ждет». – Не спи на ходу, иди сюда.
– Уснешь тут, – проворчала я и, не обращая внимания на дрожь, направилась к нему едва ли не бегом.
К моему удивлению – и восторгу, – Бас нашел рычаг на раме большой картины в кабинете Трамбле. Это был портрет юной девушки с пронзительно-зелеными глазами и черными как смоль волосами. Я виновато коснулась ее лица.
– Филиппа. Как предсказуемо.
– Вот именно. – Бас повернул рычаг, и картина открылась, а за ней обнаружилось хранилище. –