Заморье. Татьяна Эдельвейс
как, – Герберт понимал, что до настоящего оруженосца ему далеко.
– Ты же просто слугой был.
– Сначала да.
– Слушай, а для меня в замке дела не найдётся? – хотел чего-то подобного Айван. Герберт пожал плечами: «Лучше не ходи туда, там небезопасно».
– Но ты же при орвине служишь, разве он не обеспечит безопасность?
– Мне, наверно. Но мало ли куда ты можешь попасть.
– Ты просто не хочешь мне помочь.
– Я, конечно, могу спросить насчёт тебя, но вряд ли из этого выйдет что-то хорошее, – вздохнул оруженосец.
– А ты всё-таки спроси, – настаивал Айван.
– Ладно, но если что-то получится не так, как ты хочешь, я не виноват.
– Хорошо. Пойдём вместе.
– Не стоит. Я спрошу и, если что, позову тебя, – хотел уберечь Айвана от неприятностей Герберт. Но тот не верил: «Нет, вместе. А-то ты и спрашивать не станешь, наврёшь мне».
– Послушай, ты же не знаешь, как там всё устроено. Я и сам-то недавно понятия не имел. Всё не так, как мы с тобой представляли, поэтому будет лучше, если я поговорю с Андрианом с глазу на глаз, – пытался убедить Айвана оруженосец.
– С Андрианом? Ты что с орвином по-свойски разговариваешь?
– Ну, не то что бы…
– Чего тогда и бояться? Спросим его, если «Нет» – уйду домой, да и всё.
– Эх… Ладно.
– Тогда идём? – спешил Айван.
– Я свободен до ужина, куда торопиться? – хотел погулять Герберт.
– Это ты можешь праздно шататься, а мне придётся вернуться на поле. Я не собираюсь.
– Ладно, пошли.
Селяне направились к замку, огибая село – Айван не хотел, чтобы сейчас, совершенно не вовремя, его позвали на поле.
– А все эти вещи потом возвращать надо, если вдруг выгонят? – поинтересовался он.
– Только безрукавку, остальное – подарки, – Герберт поймал на себе изумлённый взгляд Айвана.
– Это за какие такие заслуги?
– Между нами говоря, торговцы таким образом перед орвином заискивают… – тихо проговорил Герберт, – Но… тебе не стоит на это рассчитывать. Как я понимаю, такие подарки часто не делают: нельзя привлекать излишнее внимание орвина, иначе ему и всем вокруг станет совершенно ясно, что ты – просто подхалим. Потеряешь уважение. К тому же всё это дорого стоит.
– Знаешь, если тебя вдруг прогонят, можно будет что-нибудь продать.
– Кто это купит-то? Для богатых за дворцом – отдельный рынок, им не нужны вещи с моего плеча, а у всех остальных денег не хватит.
– Но золото остается золотом. Можно оторвать все набойки и расплатиться ими. Давай, делись, – вдруг потребовал Айван, – Отдай мне кулон.
– Чего это? – возмутился оруженосец.
– Работу на всех делим, доходы тоже, это будет твоим вкладом.
– В таком случае, кулон я должен отдать родителям. Я не жадный, отдам.
– Нет, лучше мне. Батька же его спрячет и воспользоваться не даст, всё хранить будет. А так, когда деньги дома переведутся, я кулоном расплачусь, кладовую заполню… – Айван убедил Герберта, тот передал подвеску ему, сказав «Под рубаху спрячь».
Так,