К горизонту. Татьяна Александровна Акилова
работал нотариусом и всегда ходил с несколько приподнятой головой, как бы посматривал на все и всех вокруг через невидимые очки. Порою мог сказатьчто-нибудь излишне умное, что не особо одобрял Нинин отец и что, в некоторой степени нравилось Ирине. Но не смотря на то, что Ирина была не прочь услышать что-нибудь новое и интересное из практики нотариуса, она много раз говорила Диме, что его брату следовало бы не путать работу с домом и как-то более проще разговаривать с родственниками.
Нина же, глядя на дядю Костю, испытывала настоящий восторг. Дядя Костя казался девочке каким-то особенным человеком, работающим на некой важной-приважной и жутко интересной работе. От того он так мало смеялся и был более серьезным, чем Нинин отец или сосед Филиновых – дядя Гриша. Нине всегда, после визитов к ним дяди Кости, сил нет, как хотелось посмотреть на его работу, хотя бы краешком глаза, но взглянуть, каким-нибудь чудесным образом, но вдохнуть запах, которым дышал дядя, схватить за хвост ту атмосфера, которая так зачаровывала ее. Нина не могла остановить свою фантазию, представляя, как дядя Костя у себя в кабинете перекладывает бумаги с важным видом из одного места в другое, как порою зависает на одной бумажкой, слегка прищурясь, а потом и ее кладет в общую кипку. Все Нинины фантазии были подпитаны разговорами родителей, самого дяди Кости с родителями, сдобрены детской наивностью и еще своеобразностью, тоже детской, представления мира.
Но понемногу, так же незаметно, как все и началось, восхищение дяди Костиной работой у Нины прошло. Школьная жизнь перетянула на себя все ее силы. А когда Нина пошла в третий класс дядя Костя, к тому времени пребывавший уже несколько лет в разводе с женой, уехал заниматься практикой в столицу, и Нина практически перестала его видеть. Раз в год он наведывался к пожилой матери в деревню, там же встречался определенно случайно с Диминой семьей. Вот так, по-тихому, дядя Костя ушел на задворки Нининой памяти.
В школе у Нины дела шли хорошо. Она всегда с ответственностью относилась к урокам и порученным ей заданиям. Ей нравилось учиться и узнавать что-то новое. Но, сказать, что она была занудой, зубрилкой, всегда только что-то учила и читала и создавала типичный образ отличницы, значить соврать. Нагло соврать! Да, Нину уважали учителя за ее способности и старания, но в то же время относились с осторожностью к этой умной девочке.
Эта шустрая, веселая девочка с хвостом на макушке была дружна с той частью класса, что отвечала за беспорядок и шум. И если намечалось что-нибудь интересное, какая-то шалость или случайно образовывалась такая ситуация, что можно было ее обыграть в интересную историю или смешную шутку, Нина не упускала такой возможности. И за ее порою уж слишком озорное и даже вызывающее поведение не раз вызывались в школу родители. Дядя Дима всегда относился к встречам с Нининым классным руководителем довольно просто, а лучше сказать философски. Он никогда не ругал свою дочь за ее проказы и максимум, что Нина могла от него услышать, так это небольшую речь,