Заводное сердце. Девочка из ниоткуда. Ася Плошкина
дверь и выглянула в коридор. Высокая худая фигура кралась вдоль стены, стараясь не попадать в бледные пятна ночного света, льющегося из окон. Незнакомец, чуть откинувшись назад, нес в руках что-то большое, округлое и, кажется, тяжелое. Варе становилось все любопытнее. Она метнулась к платяному шкафу, накинула синий стеганый халат и сунула ноги в домашние туфли. А потом выскользнула в коридор и, не дыша, двинулась за темной фигурой.
Вместе они миновали парадную лестницу, перешли на сторону младшего отделения. В конце коридора неизвестный опустил на пол свою ношу, открыл неприметную дверь и встревоженно обернулся – не идет ли за ним кто. Варя прижалась к стене и задержала дыхание. Загадочный ночной путешественник ничего не заметил, поднял с пола объемистый сверток и исчез за дверью.
После минутного колебания – может, стоит все же вернуться в постель? – девушка приблизилась к двери и надавила на ручку. Варя была уверена, что за этой дверкой может скрываться только кладовка или, скажем, шкаф со швабрами. Но, выждав, когда глаза привыкнут к темноте, девушка поняла, что стоит на крошечном лестничном пролете. Наверху она увидела очертания заколоченной чердачной двери. А вниз, прижимаясь к стене, вели узкие ступеньки. Никакого сравнения с парадной, укрытой коврами, лестницей, по которой обычно ходили гимназистки и учителя. Окон здесь не было, и Варя, вцепившись в хлипкие перила, двинулась вниз – туда, где уже затихали осторожные шаги.
Два пролета спустя девушка оказалась в темном и душном коридоре. Впереди скрипнула дверь. Варя поспешила на звук и оказалась… в просторном холле второго этажа. Вот в тяжелых рамах висят чертежи паровозов и самоходных экипажей, вот стоят на маленьком столике белые цветы, а вот и двустворчатая дверь с латунной табличкой: «Механические мастерские».
Варя охнула. Невозможно было поверить, что нашелся смельчак, готовый ночью пробраться во владения инспектора. А вдруг это сам Полозов? Девушка улыбнулась – нет, Гордей Иванович наверняка уже спит у себя дома, а если бы ему вздумалось наведаться в школу посреди ночи, он точно не крался бы по черной лестнице.
Под дверью кабинета появилась узкая полоска света – кто-то зажег газовые лампы. Раздалось тихое позвякивание, потом стук, шорох, и снова все стихло. Варя медленно надавила на ручку, тихонько – как только могла – приотворила дверь и заглянула внутрь.
Посреди слабо освещенного кабинета стоял юноша в кожаном фартуке с карманами для инструментов. Половину лица закрывали массивные окуляры. На столе перед незнакомцем – на том самом месте, где утром Варя смастерила механическую птицу, – громоздилось что-то медное и пузатое, похожее на портативный паровой котел. Сжимая в руке сварочную горелку с вентилями и манометром, юноша приваривал к котлу изогнутую трубу. Шипел газ, поступавший по трубке из большого баллона, во все стороны пучками рассыпались белые искры.
Захар! Даже с лицом, наполовину скрытым очками, не узнать его было невозможно. Варя тихонько вскрикнула, прижав