Путеводитель потерянных. Документальный роман. Елена Макарова
десять важнейших чиновников, и все они перепились. «Госпожа Макарова, не желаете вертолет?» – спросил меня один из них. Я перевела вопрос режиссеру. «Если он не шутит, то да!»
Назавтра оператор с больной головой и режиссер со здоровой – он не пил и не ел, соблюдая кашрут, – снимали Простеёв с высоты птичьего полета. После того как Мауд проехалась по центральной улице на велосипеде – этот кадр вошел в фильм, и он действительно прекрасный, она там прямо как девчонка, – ей захотелось и на вертолете полетать, но режиссер отказал: «Мы должны вас беречь».
В Терезине был кошерный ресторан, где режиссер наконец мог пообедать и выпить вина, после чего потерял свою записную книжку со всеми адресами и телефонами, – как он найдет друзей, у которых собирался остаться в Берлине после съемок? Каким-то чудом я обнаружила пропажу под ковром из опавших кленовых листьев. Мауд это потрясло, и она попросила найти в ее гостиничном номере третью пару очков. Нашла. Все, что не относилось к съемкам, забавляло.
В Берлине нам предстояло найти дом, в котором Герман назначил Мауд свидание после войны. То есть на карте дом уже был найден, осталось до него доехать. У подъезда было много кнопок и имен. Мауд долго изучала их, потом ткнула в какую-то кнопку, и раздался голос.
Реакцию Мауд трудно было предсказать заранее, и режиссер волновался. Он рассчитывал дать эту сцену в финале.
Выдержав паузу, Мауд пожала плечами и пошла к машине.
Неоднозначно.
Переснять?
Мауд отказалась, впервые.
И мы поехали обратно, уже без режиссера, в Прагу.
Всю дорогу до чешской границы Мауд блаженно спала на заднем сиденье. Я попросила оператора снять ее, он согласился.
Это и стало последним кадром фильма.
Шимон сдавал, режиссер спешил с монтажом. Наконец исхудавшего Шимона доставили в студию. Мауд сидела рядом с ним и 45 минут держала его за руку. Она впервые видела себя в кино.
Шимон недвижно смотрел на экран. Когда фильм закончился, он слово в слово повторил вопрос, который Мауд сама себе задала в фильме: «Что было бы, если бы я бросилась за ним, пошла бы с ним вместе, вот так, в чем была?» – и ответил: «Тебя бы не было. Я бы встретил другую женщину. Возможно, другая женщина не стала бы ничего от меня скрывать. И у нас с ней не родилась бы дочка, которая наложила на себя руки. А фильм нормальный, думаю, он тронет зрительские сердца».
После смерти Шимона Мауд раздавала вещи. Сереже достались свитера. Один из них, серый, хранится на Сережиной полке. И выкинуть не могу, и отдать некому. Что-то вроде истории со шляпой из чемодана.
К Мауд зачастили иностранные гости – фильм сделал свое дело. В Германии о ней вышла книга. И все-таки что-то не произошло, что-то важное не случилось.
Что же?
Она не написала свою книгу. В ней должны быть не только те, кого мы сдали в Зал памяти, но и Шимон,