Вацлав Гавел: жизнь в истории. Иван Беляев
школьник должен был проехать вокруг статуи короля Иржи у входа в замок – около 50 метров. Гавел, как рассказывают, просто не смог остановиться и выкатился на дорогу, ведущую в сторону города Нимбурк. Сам он позже утверждал, что обладал чудовищным чувством равновесия и, скорее всего, просто упал бы. Но по легенде, среди распространителей которой был и Милош Форман, одному из учителей пришлось догонять Гавела на мотоцикле.
Зато вот что великий режиссер пишет в мемуарной книге «Круговорот»: «Среди моих подопечных находился пухлый мальчуган с умным личиком, который поразил меня своим послушанием и вежливостью. Я подумал, что ему не избежать участи “раба” в спальне, но <…> со временем я увидел, что его товарищи по комнате относятся к нему с дружеским уважением. Это был Вацлав Гавел, и в нем уже чувствовалась та внутренняя сила, которая позже помогла ему пережить первые годы тяжелого тюремного заключения, десятилетия надзора и преследований со стороны коммунистического правительства, а также и все сложности демократического президентства»65.
Школьное прозвище Гавелу тоже придумал Форман. Милош увидел полноватого мальчика, идущего по двору в куртке и штанах из черной шерсти, и дал ему кличку Chrobák – Жук. «Даже сейчас в президентскую канцелярию иногда приходят письма от моих бывших скаутских товарищей, которые начинаются словами “Милый Жук”. А сотрудники службы несколько обеспокоены: что это значит, когда президента, Его Превосходительство, называют Жуком?» – рассказывал Гавел в большом радиоинтервью 1993 года66.
Кстати, в том же разговоре на радио Гавела спросят, били ли его в детстве. Президент ответит, что родители его не били, а вот один из соучеников поколачивал. Этим соучеником был Ян Шкода. Через много лет он станет генеральным секретарем легальной при коммунистическом режиме Чехословацкой социалистической партии.
В Подебрадах у Гавела уже заметно чувство подросткового отчуждения от семьи и семейного дела. Когда один из учителей стал расспрашивать, чем занимаются его родители, Вацлав долго отмалчивался, а потом нехотя сказал, что у них «два ресторана». «Рестораны? Какие рестораны?» – допытывался профессор, пока ученик не выдавил: «“Люцерна” и “Баррандов”…»
Перелом произошел в 1948 году, после коммунистического переворота. Подебрадский интернат покинули несколько неугодных власти педагогов, начались исключения детей из «неправильных» семей. В 1950 году большинство учащихся разъехались по домам, а лицей после коммунистической образовательной реформы стал обычной школой.
«Šestatřicátníci»
Онегин или Обломов?
Когда мальчики вернулись из Подебрад в Прагу, речь шла уже не столько о получении элитарного образования, сколько о том, смогут ли они получить образование вообще.
С точки зрения коммунистических идеологов, дети богатых родителей были обязаны искупить отцовские грехи и перековаться в настоящих граждан социалистического государства – разумеется,
Форман М. Круговорот. М.: Вагриус, 1999. С. 69 (далее – Форман).
https://archive.vaclavhavel-library.org/File/Show/159600.