Евреи в России и в СССР. А. И. Дикий
той же „думы“ Грушевский приводит длинное описание, как казак взял мушкет и проходил мимо шинка. Еврей-шинкарь его увидел и вот „жыд з шынку выбигае – казака за патлы хватае“, и ругает, как это он задумал „утя вбыты“. А потом казак должен просить и „жыда мылостывым паном называе“»…
Насколько точно эти «думы» изображают историческую правду, установить трудно, но что они являются отображением народных настроений того времени – не подлежит сомнению.
В частности, вопрос об арендовании евреями православных церквей многими оспаривается на том основании, что не сохранилось ни одного арендного договора об аренде церквей.
Сторонники же мнения, что евреи действительно были арендаторами церквей, приводят сохранившийся договор 1596 года, по которому было заложено село Слуща совместно шляхтичу Миклашевскому и еврею Песаху, причем в числе доходных статей упоминаются «церкви и их подаванье», то есть с приходами от церкви. Известный историк Костомаров полностью разделяет мнение, что факт аренды церквей евреями имел место. Грушевский склонен считать это недоказанным, а некоторые авторы, например, Галант (в журнале «Еврейская старина» за 1909 г.) это мнение оспаривают.
Так как этот вопрос из плоскости исторической объективности был перенесен в плоскость политическую – оправдание антисемитизма среди украинцев, то надлежащим образом он окончательно не выяснен и до настоящего времени и ждет своего объективного исследования.
Зато вопрос о роли и деятельности посредников-евреев вообще (выключая вопрос об аренде церквей) и об оценке этой деятельности современниками освещен достаточно полно неопровержимыми документами того времени.
Из сохранившегося письма полковника Кривоноса, одного из главных сподвижников Хмельницкого, к князю Заславскому видно, что Кривонос считает деятельность евреев главной причиной восстания. Он пишет Заславскому: «Жыдив зволь Ваша мылость до Вислы завернуты, бо та вийна вид жыдив зачалася – воны то и Вас з розуму звели».
Московский купец Кунаков, проехавший Украину зимой 1648/49 г., то есть непосредственно после начала восстания, разбирая его причины, говорит: «жиды черкасов (то есть украинцев) грабили и издевались над ними: как только который черкас выкурит водки или сварит пиво, не сказавши жиду и не снимет перед жидом шапку, жиды придирались к нему, грабили и уничтожали, а его имущество отбирали, жен и детей насильно забирали на работу».
Львовский каноник Юзефович пишет: «Господство поляков дошло до такого невыносимого утеснения, что даже над Церквами давали они власть роду жидовскому. Священник казацкий, попросту называемый поп, не мог в своей церкви совершить таинства крещения, венчания и других, если наперед не заплатит жиду за ключи установленной паном платы и должен был каждый раз от дверей церковных относить их и отдавать жиду. По заслугам претерпела ты беды свои, Польша». Так пишет поляк, католический священник, современник событий.
В сохранившихся письмах Хмельницкого указывается, как на доказательство крайнего угнетения народа, тот факт, что он должен был терпеть разные кривды от евреев.
То же самое мы находим в м