Тридцать дней, тридцать ночей. Кэтрин Манн
ему только напомнить себе о ее профессии, как ему стало легче сдерживать свои порывы.
Кейт Харпер уперлась рукой в бок:
– Не могу поверить, что вы все это время знали, кто я на самом деле.
– С того самого момента, как вы покинули вечеринку.
Ему прислали ее фотографии, когда он наводил справки о журналистке, которая написала статью о том, к чему много лет никто не проявлял интереса. На этих снимках она была совсем другой. Обычной женщиной в брюках цвета хаки и безликих футболках, без макияжа и с волосами, собранными в конский хвост, а не в элегантную высокую прическу, как сейчас.
Ее ярко-красные губы плотно сжались.
– Тогда зачем делать вид, будто вы приняли меня за девушку по вызову?
– Торговля своим телом ненамного хуже того, чем вы занимаетессь. – Стараясь не обращать внимания на ее губы, он убрал в карман ее серьги.
Жизнь его семьи начала рушиться, когда его отец во главу угла поставил покой и безопасность. Стресс был для Энрике Медины страшнее, чем террористы-экстремисты с Сан-Ринальдо.
В открытую балконную дверь проникал холодный ветер, и Кейт, поежившись, сложила руки на груди:
– Что вы теперь собираетесь делать? Позовете охрану или полицию?
– Должен признаться, я был бы не прочь в довершение к пальто и перчаткам снять с вас все остальное. – Дуарте закрыл балконную дверь.
– Послушайте меня, принц Дуарте, или ваше высочество, или как мне вас там следует называть. – Слова все быстрее и быстрее срывались с ее губ. – Давайте успокоимся.
Он поднял бровь.
– Хорошо. Я буду спокойной. Вы можете быть каким угодно. – Она поправила растрепавшиеся волосы. – Вы не хотите, чтобы вас преследовали папарацци, правда? Раз уж я здесь, почему бы вам не разрешить мне сделать один-единственный снимок и спокойно уйти? Можете выбрать любой фон, какой вам нравится.
– Какой мне нравится? Для вас это игра? – Дуарте приблизился к ней, и Кейт только сейчас поняла, что он тоже без обуви. – Лично для меня это совсем не игра, поскольку речь идет о безопасности моей семьи.
Короли, даже те, у которых нет своей страны, подвержены угрозам. Мать Дуарте погибла во время переворота на Сан-Ринальдо, его старший брат серьезно пострадал, пытаясь ее спасти. В результате его отец, король Энрике Медина, помешался на безопасности. Он построил неприступную крепость на острове в нескольких милях от города Сент-Огастин, что находится на Атлантическом побережье Флориды. Там он и воспитывал своих троих сыновей. Только став взрослыми, Дуарте и его братья смогли оттуда вырваться. Они разъехались по отдаленным уголкам страны, где, держась в тени, смогли вести нормальную жизнь. Дуарте выбрал остров Мартас-Виньярд у побережья штата Массачусетс, Антонио – Галвестон-Бэй в Техасе, а Карлос – город Такома на берегу залива Пьюджет-Саунд в штате Вашингтон. Дуарте ушел из отцовского дома, взяв только чемодан с одеждой.
Кейт легонько коснулась его запястья:
– Я сожалею о том, что произошло с вашей семьей. Сожалею о трагической гибели вашей матери.
Ее