Первое ружье, первая любовь. Артур Пилтакян
ошеломлён. И даже обижен; – «Извини, но что значит твой идиотский смех, что тут смешного?». Продолжая смеяться, он объяснил: – «Название развеселило!». Деревушка, где мы собирались жить, называлось скромно «Сари», или в переводе «Горный». – «По моему, ты немного того, ладно, приходи завтра, поможешь нам собираться» Причину его неожиданного веселья я понял позже. Вечером принёс письмо Ася, и немного смущенно спросил, не могли бы мы прихватить для Гарегина с женой два аргентинских пледа.
Эти изделия из шерсти лам в ту пору в большом количестве поступали в СССР из Аргентины, с которой наша страна торговала. Конечно, мы были рады взять с собой Асин подарок для наших будущих соседей, а места в прицепе хватало. Два пледа были стянуты веревкой в один узел. Ася попросил у отца свою рукописную карту, чтоб сделать некоторые уточнения, показать ориентиры. Надо сказать, что эти ориентиры вроде «спуск, подъем» мы и так смогли бы обнаружить, придерживаясь дороги, обозначенной на карте, но всё равно, отец поблагодарил Асю. На следующее утро, встав пораньше, мы с отцом спустились к прицепу. Но теперь, блестевший черным лаком, он имел отличный вид, им вполне можно было гордится ! Жора уже возился в своей мастерской. Отец рассказал ему о нашем предстоящем путешествии и попросил проверить насколько надёжен стыковочный узел, поскольку собираемся загрузить прицеп полностью.
Не забыв отрицательную реакцию матери, когда мы выставили нашу конструкцию на всеобщее обозрение, Жора спросил: – «А Софья Степановна (моя мать) то же поедет?». Когда отец, засмеявшись сказал, что поедет, Жора важно поднял палец, мол, то-то! Потом они занялись проверкой узлов прицепа и, самое главное, стыковочного узла. К этому времени появился Володя, я взял брезент, к нему нужно было пришить десять тесёмок, чтоб привязывать его к бортам прицепа. Иначе при движении брезент могло бы сдуть ветром. Когда мы поднялись к себе, сборы там были в самом разгаре. И мать и особенно Карина обрадовались, увидев нас с Володей. Я ужаснулся, глядя на гору вещей, которой надо было заполнить прицеп. Мне стало стыдно, что не помог матери с Кариной собирать всё это. Зато теперь мы с Володей энергично взялись за дело (правда, под руководством матери), и к обеду у нас сформировался багаж из нескольких крупных узлов. Отец тем временем заправил бензином машину и три купленных бидона, ёмкостью по 20 литров. Рассчитывать, на то что по дороге попадутся бензоколонки не следовало. В то время, знакомых теперь всем канистр, не существовало, их заменяли упомянутые бидоны с резиновыми пробками, не обеспечивающими герметичность. Частенько при жаркой погоде, пробки самопроизвольно выскакивали из бидонов. Приходилось накрывать их, например, куском клеенки и обвязывать её проволокой у горловины бидона. Когда отец вошел в квартиру, она тотчас наполнилась густым запахом бензина.
Может показаться странным, но всем нам, казалось бы стопроцентным автомобилистам, очень не нравился этот запах. После обеда мы с отцом и Володей почти до вечера загружали прицеп. Ничто не