Пока ангелы спят. Анна и Сергей Литвиновы
высшее руководство, равно как руководители прочих отделов, на службе отсутствовали. Все понятно: суббота, вечер, и солнце жарит по-летнему…
Петренко закрыл машину и через асфальтированный дворик подошел к одноэтажному особняку сталинской постройки. Здесь на дверях имелся кодовый замок. Петренко набрал свой личный код. На него уставился «глазок» телекамеры. Дверь щелкнула и пропустила подполковника. За дверью стоял часовой в форме лейтенанта госбезопасности. «Здравия желаю!» – проговорил тот. «Привет, Витек», – отозвался Петренко. Несмотря на то, что охранник прекрасно знал Петренко в лицо, он тщательно осмотрел его пропуск. Вгляделся в три ежемесячно меняющихся чернильных штампа во вкладыше: на этот раз символами-паролями являлись голубь, керосиновая лампа и кленовый лист. Витек вернул пропуск, козырнул и пожелал счастливой работы.
Ни охранники, ни кто бы то ни было еще – за исключением нескольких человек в самом высшем руководстве страны – знать не знали, чем в действительности занимаются здесь подполковник Петренко и его коллеги. Объект за зеленым забором являлся не просто секретным, но легендированным. Охране, шоферам, а также членам семей сотрудники время от времени, под большим секретом (обычно для правдоподобия подвыпив) подбрасывали дезинформацию. Рассказывали («Только ты – никому ни слова!»), что, дескать, здесь, на объекте, ведутся работы по созданию и совершенствованию отечественного психотронного оружия.
Такая легенда являлась полезной потому, что убивала двух зайцев: она, во-первых, отводила внимание спецслужб вероятного противника от истинного предназначения объекта; а во-вторых, внушала обывателям весьма полезный миф о том, что психотронное оружие в России имеется, работы в этом направлении ведутся… Однако Петренко в силу своей должности знал, что эти исследования никогда особо успешными не являлись и были законсервированы в СССР еще в 1990 году.
Да и кому, скажите на милость, нужны психотронные бомбы, когда существует телевидение?
Подполковник пересек пустынный холл учреждения и подошел к лифту. Положил ладонь на считывающее устройство. Автомат сличил дактилоскопический узор с имеющимся в базе данных. Все сошлось – дверцы лифта разъехались. Петренко вошел, нажал одну-единственную кнопку. Лифт ухнул вниз. Когда-то, в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году, когда объект проектировался и создавался, он мог выдерживать прямое попадание ядерной бомбы. Тогдашней бомбы. От сегодняшнего оружия глубина не спасала, но Петренко, равно как его коллеги, не очень-то верил, что американцы примутся бомбить именно его рабочее место. В случае чего найдут более привлекательные цели.
На глубине примерно двадцать пятого этажа под землей подполковник вышел из лифта, пересек унылый бетонный холл с аварийными шахтерскими лампочками. Набрал цифры личного кода еще на одной двери. Стальная дверь с натугой разъехалась. Наконец-то с глубоко эшелонированной (кому она нужна-то?) секретностью было покончено, и Петренко