Урод. Александр Верт
она ожидала увидеть, не было. Все было не так, как на ее родине. Обувь стояла на полу. Несколько совершенно одинаковых черных масок висело на стене, а одежда просто была разложена по стопкам.
− Как-то… Просто.
Элли присела и присмотрелась к обуви. Все же она была любопытнее принцессы, но признаться в этом не могла.
− Что там? − спрашивала Лила. − Что-то интересное?
− Просто так сделаны, что сапоги, что ботинки…
− Как?
− Ну вот же, смотрите. Совсем не видно, что у правого подошва толще.
− И правда…
Лилайна взяла сапог, подошва казалась тонкой. Чтобы убедиться, что она и правда другая, она засунула руку в голенище и ощупала сапог изнутри. Подошва пружинила и явно выступала внутрь не только толщиной, но и рельефом.
Фыркнув, девушка поставила сапог рядом с левым и не нашла отличий, тогда взяла левый и ощупала его подошву изнутри. Та была жесткой. С разницей в подошве они должны были отличаться по высоте, но нет! Тогда Лилайна надавила на носок сапога и поняла, что между кожей внутри и снаружи было пространство, скрывающее эту разницу.
− И не придерешься. Если бы сама не видела, как он хромает…
Элли ничего не сказала, а Лила внезапно смутилась. Она вдруг поняла, что не шпионит, а интересуется самим Антраксом. Это ее так разозлило, что она стала хватать вещи с полок, разбрасывать, надевать на свое платье его рубашки, кутаться в плащи, а после и вовсе сорвала со стены маску и приложила к лицу.
− Да кто угодно может называться принцем Антраксом, если заполучит эту штуку, − заявила она, но замок застегнуть не смогла: металлическая застежка просто не поддалась ее усилиям.
Элли не вмешивалась, хотя смеялась, пока принцесса изображала из себя их нового господина.
− А это-то что? − Лила шагнула в темноту, ощупывая стену.
Ей не показалось: на стене действительно что-то висело, закрытое черным полотном.
− Так-так, вот они, секреты принца Антракса!
Она сорвала полотно. Под ним оказалась картина, написанная маслом на холсте.
− Давай сюда свечи!
Элли поднесла подсвечник.
Краски от времени потемнели, на раме виделись следы сажи, но с портрета по-прежнему улыбалась красивая молодая женщина. Ее светлые волосы цвета белого золота были сплетены в косу, украшенную синими лентами и жемчугом, гармонируя с небесно-синими глазами. Именно их подчеркивало ее платье молочного цвета с кружевом ручной работы.
Женщина сидела, обнимая маленького ребенка, не старше трех лет, но силуэт малыша едва узнавался, ибо полотно в этом месте было замазано сажей, да так, что поверх холста можно было рассмотреть следы пальцев.
− Это его мама? − спросила Лилайна, внезапно ощутив горечь.
− Возможно, я не знаю, как выглядела покойная королева, − призналась Элли, − Но ее прическа похожа на те, что носили в те годы в Авелоне.
− Авелонская принцесса, жена варвара, звучит страшно.
Но искать тайны принца не хотелось, и потому она просто попросила Элли помочь ей закрыть портрет и сложить вещи, чтобы больше сюда не заходить.
Лилайне