Лёд и пламень, или Вечный поединок с самим собой. Наталия Коноплева
вцепившиеся в отвороты плаща, – что у предводителя мертворождённых было имя? Не знаешь, как его звали?
– Понятия не имею! – довольно грубо оборвал Хёскуль, – он мне не представился!
– Но разве он не был известен…
– Может вам, смертным, он и известен, но моему народу нет никакого дела до этих безвольных рабов. Хотя, он, кажется, первый, кто стал жить по собственной воле и увёл за собой других. Но от этого любить его больше, чем теперь я не намерен. Ты, варрад, – обратился он ко мне, – их военачальник. Мой народ поможет вам. Уж слишком много людей развелось в округе! – он оскалился и этот дикий, звериный оскал и низкий хриплый хохот весьма убедительно подчёркивали его кровожадную природу. Да, и с такими союзниками мне придётся иметь дело!
Но Доррен прямо глядя в неподвижные белёсые глаза драуга, невозмутимо заметил:
– Не забывай, Хёскуль, что именно благодаря людям, твой народ благоденствует в морских глубинах.
Драуг оскалился:
– А благодаря войнам ой народ становится всё многочисленнее.
И, обращаясь ко мне, драуг добавил:
– Я помогу тебе, варрад, но не жди, что я буду присутствовать на вашем военном совете вместе с живыми и этими бестолковыми инфери. Я люто ненавижу вас, и помогаю не вам, а своему народу, ведь, как я уже сказал, чем больше людей погибнет в битве, тем многочисленнее станет мой народ. Ведь не все представители моего народа обитают в морских глубинах.
Да я знал это: драуги или драугры, были не только утопленниками, но и сухопутными воинами, и земледельцами северных стран. Насколько я понимал, разница между ними и инфери состояла в том, что инфери призывал к жизни котёл Перерождения, а драуги возвращались в эту жизнь самостоятельно.
– Благодарю тебя, Хёскуль драуг! – негромко проговорил я уже в спину скрывающемуся за деревьями белому коту.
Доррен всё ещё стоял, бледный и взволнованный. Почему его так взволновала новость о том, что инфери снова появились, и тем более вышли из-под контроля. Если только…
Лаурендиль тронул меня за рукав и отвёл в сторону.
– Ну ладно, бугул-ноз и драуги действительно могут нам помочь, но зачем принимать услуги от этого… – он махнул рукой в сторону поляны, – отверженного? Он, насколько я понял, не только отлучён от Белого совета магов, но и отвержен всеми людьми.
– Я не первый год имею дело с отверженными. Они здорово помогли нам в прошлую войну с магами. И, честно говоря, мне их просто жаль. У них же нет ни друзей, ни родичей – все отвернулись от них. Разве такой ценой нужно расплачиваться за единожды совершённую ошибку?
– За всё в этой жизни приходится расплачиваться, – философски заметил эльф, – а ошибки иногда оказываются роковыми даже для магов.
– Я считаю иначе: любому оступившемуся надо дать шанс исправиться, но к чему спорить? Каждый всё равно останется при своём мнении.
– Да, только не жалуйся, когда он вонзит тебе нож в спину!
– Об этом не беспокойся, с предателями у меня разговор короткий.
и