Запрещенный Союз – 2: Последнее десятилетие глазами мистической богемы. Владимир В. Видеманн
попавшихся мне на глаза, были одеты в ярко-красное. Я сразу отметил характерную внешность и необычную одежду ягнобцев, являющихся отдельной восточно-иранской народностью, язык которой структурно близок к западно-памирским наречиям. Ягнобцы до сих пор слывут среди большинства таджиков «оташпараст»[12]. В ислам их удалось обратить лишь к середине XIX века, если не позже. По упорству в деле защиты автохтонного адата[13] с ягнобцами могут сравниться разве что нуристанцы – небольшая народность на границе Афганистана и Пакистана, населяющая так называемый Кафиристан (популярное название Нуристана), «страну кафиров-неверных». Нуристан был исламизирован только к концу XIX столетия, но здесь до сих пор сохраняется племя калашей, носителей древней гиндукушской религии. Они тоже оташпараст.
Кишлак с девушками в красном, как выяснилось потом, был единственным в то время населенным пунктом во всей долине. Дальше, на протяжении всего пути к верховьям Ягноба, деревни стояли пустыми, так как местные жители были поголовно выселены в долину – на хлопок. Впрочем, встречались сюрпризы. Через пару часов подъема я вошел в зону глиняных останков одного из таких кишлаков. Продвигаясь вперед среди живописных руин, я увидел, как над одной из них вьется легкой дымок. Подойдя ближе, я обнаружил сидящего у костра деда с огромной белой бородой, и сам он тоже был весь в белом: рубаха, шаровары, чалма.
– Ассалому алейкум, бобо!
– Алейкум ассалом! Садись пить чай!
Как выяснилось, гостеприимный хозяин, разбивший свой полевой лагерь в руинах одного из домов с едва сохранившейся крышей, происходил из этого самого села. Отсюда родом и многие его родственники, которых власти несколько раз подряд выселяли из родных домов вниз, на хлопок. Людей вывезут – они через какое-то время возвращаются. Их опять вывезут – они опять вернутся. И так до трех-четырех раз. В долине климат для горцев непривычный – жаркий, влажный, тяжелый. Работа на хлопковом поле рабская; колючие коробочки нужно собирать, согнувшись в три погибели. Многие из переселенцев быстро сдали, особенно пожилые люди. Другие вновь и вновь пытались сбежать в горы, домой.
Белый бабай был одним из таких вечных возвращенцев. Он пришел этой весной сюда один и начал ремонтировать свой прежний дом с помощью природной глины, песка, камней и нехитрых инструментов, которые удалось принести с собой. Время от времени ему что-то подвозили сыновья на ишаке. Задача минимум – восстановить дом и бросить якорь, задача максимум – вновь освоить окружающий хозяйственный ландшафт всей семьей, а может быть, и всей махаллей[14]! Дед напоил меня горячим зеленым чаем, восстанавливающим силы обезвоженного жарой путника. В один присест я выпил целый чайник. Бобо прочел молитву (иншаллах!), и я двинулся дальше.
По пути мне попалось священное дерево, увешанное ритуальными ленточками – разновидность местного святилища обо. Утомленный очередным двухчасовым переходом – по жаре, все время вверх, – я прилег отдохнуть в тени этого дерева
Огнепоклонники (
Обычай, привычка (
Родовая община у мусульман.