Шут и слово короля. Наталья Сапункова
сказал Якоб тихонько, и спустил тетиву, стрела с легким свистом умчалась.
И вдруг у них над головами пронзительно застрекотала сорока, и рука Эдина дрогнула.
Его стрела ушла мгновеньем позже, но…
Пронзительный визг раненого подсвинка ударил по ушам, и тут же все стадо завизжало и с топотом ломануло прочь, прямо через густой кустарник. На полянке остался уложенный Якобом кабанчик, и алые пятна крови. Подранок ушел в лес, а это плохо. Любой охотник скажет: упустишь подранка, хорошей охоты больше не видать, надолго может отвернуться охотничья удача.
– Проклятье! – ругнулся Якоб.
Эдин покаянно молчал. Что тут скажешь? Сплоховал он, кто спорит. У хорошего стрелка от птичьего крика рука не дергается. Вон Якоб не промахнулся же.
– Догоним, – решил Якоб, – ничего. Этого пока оставим. Пошли! Может, быстро управимся.
Но сначала он вынул из-за голенища нож и точными движениями сделал несколько разрезов на туше – спустить кровь, в саму тушу они завалили хворостом.
Стадо ушло в сторону от реки, через редкий лесок, перемежавшийся густым кустарником. Уж лучше это был бы лес, в самом деле! А вот о том, что они уже давно на земле барона… как его там? Карренжи, вот как – об этом Эдин не думал. И Якоб тоже не беспокоился.
Топот лошадиных копыт они услышали загодя. Якоб замер, прислушался, тихо ругнулся сквозь зубы.
– Сюда скачут. Эх…
Он быстро огляделся – такое место, даже спрятаться негде. А всадники уже показались, с трех сторон – их с Якобом обложили, как зайцев.
– Попались, голубчики? А вы еще не слышали, что ждет браконьеров на земле барона Карренжи?
Эдин покосился на Якоба – пусть покажет разрешение на охоту, и дело с концом.
Но тот зачем-то пустился в объяснения:
– Милейшие, меня зовут Якоб Лаленси, я дворянин, оружейный учитель молодого лорда Эдина Вентсивера, который сейчас гостит у графа Вердена, – он показал на Эдина. – Вы наверняка знаете, что барон лично выдал графу Вердену право охоты на его землях.
Новоиспеченный молодой лорд только моргнул от удивления.
– Мы охотились на кабанов на земле Вердена, – продолжал Якоб, – и подранили кабаненка. Подранка надо добрать, сами понимаете. И лишь поэтому мы здесь. Если не верите моим словам, мы можем проследовать в замок Верден, и вы увидите наши разрешения.
– Довольно, хватит! – старший егерь с бляхой на груди издевательски расхохотался, его поддержали остальные. – Я был егерем ещё при этом вашем графе, и с тех пор слышал всякие сказки. Так вот, наш барон не продает разрешения на охоту – это раз. У Вердена больше нет земли – это два. Нам незачем ехать в Развалины, где обитает шайка бродяг, чтобы убедиться в вашем вранье – это три. Погнать бы вас пешком до Кальи, да самим плестись неохота.
Эдин уже понял, что разрешений у Якоба с собой нет и их дела… так скажем, не слишком хороши. Он пытался достучаться до сознания егерских лошадей, но безрезультатно.
«Убегай. Прошу тебя, убегай. Убегайте все. Прочь! Бегите домой, в свою