Замок на краю бездны. Иар Эльтеррус
только, – удивился он, – чернявая, что та тарканка. Никогда у нас таких не видал. Ты откель будешь?
– Из Стаховки, барин, – поклонилась девушка, вся дрожа. – У меня мать тарканка…
– Ясно, – скривился барчук. – Поехали, не хватало еще об черномазую мараться. Противно.
– Не скажи, – поцокал языком его приятель. – Красотка-то какая, а? Вся ладная.
– Хочешь – бери себе, – безразлично пожал плечами Пересвет.
– Да и я не прочь, – вмешался второй приятель. – Экзотика! А то все бледные да толстозадые попадаются. Надоели. А тарканки, говорят, страстные!
– И то дело! – оживился заскучавший было барчук. – Давайте на пару, а я погляжу. Ты, девка, слышь? Скидывай свою юбку, да на карачки становись. Побыстрее! И гляди мне, коли плохо стараться будешь, на палю посажу!
До Эльки не сразу дошло, что с ней собираются сделать, а когда дошло, девушке перехватило дыхание от ужаса. Она отшвырнула корзину с ягодами и рванулась прочь, в густые заросли. Откуда только и прыть взялась. Пересвет позади злобно выругался, пришпорил коня и пустился вдогонку, остальные поскакали за ним.
Это случилось утром. Преследователи гнали несчастную девушку до самого полудня, пока она не забилась в непроходимый Волчий бурелом. Но и там не оставили в покое – спешились и полезли в заросли, приказав псу взять след. Тот возбужденно гавкнул и рванулся вперед.
– Боженька! Прости меня за этот грех… – прошептали запекшиеся губы Эльки.
Она стояла над пропастью, набираясь духу. Руки тряслись, девушке почему-то было очень холодно, хотя солнце жарило вовсю. Вот и закончилась жизнь… Что она сделала этому барчуку? Как же так можно?! Никто не ответил на крик плачущей души. Только страх куда-то исчез. Сердце болело, в горле застыл холодный комок горькой обиды. Совсем уже недолго осталось. Папку жалко – горевать станет…
Кусты затрещали, и из них высунулась лохматая морда пса, огласившего окрестности басовитым лаем. Элька медленно повернулась к нему, дрожа с каждым мгновением все сильнее. Вскоре на скальный выступ выбрался покрытый репьями разъяренный барчук.
– Говорил же, никуда эта тварь не денется! – обернулся он к приятелю.
– Наглая сучка! – ответил тот, задыхаясь. – Ничо, вон с того деревца добрая паля выйдет!
– Потом, – осклабился Пересвет. – Сначала развлечемся немного. Я тут интересную штуку для нее придумал. А ну-ка, подь сюды, девка! Бунтовать вздумала?! Так мы тебя быстро бунтовать отучим!
– Будь ты проклят! – обреченно выдохнула Элька. – И весь род твой! До седьмого колена!
Девушка сжала кулачки и с решимостью отчаяния сделала шаг назад. В пропасть.
– Стой, сука! – рванулся вперед Пересвет, едва успев остановиться на краю. – Мать ее, тут же обрыв!
– Вниз кинулась… – поежился подошедший приятель. – Чокнутая девка. И…
– Чего еще?
– Предсмертное проклятие…
– Да плевать! – презрительно отмахнулся Пересвет. – Мало их на мне? Чушь это. Пошли отсюда,