Кальпа. Саша Барбарисочкин

      Так и началась наша с Ирой дружба, которая, к моему великому сожалению, не торопилась перерастать во что-то большее. Мы с ней могли часами беседовать про учёбу, обсуждать новые фильмы и пластинки любимых групп, но как только речь заходила о нас с ней, она краснела, замыкалась и прекращала разговор. Целоваться она тоже категорически отказывалась, даже под ручку со мной ходить и то не хотела. Я ей рассказал про свою семью, а она поведала, что живёт с мамой, родной сестрой и её мужем-бизнесменом, а их папа погиб, когда она ещё в школу не ходила. Сестре двадцать один год, она работает в центральной гостинице администратором, а маме сорок, и она бухгалтер в мелкой частной фирме. Два раза я заходил к Ире в гости и познакомился с её мамой. Насколько я понял, от моей кандидатуры она осталась не в восторге, но вслух ничего не высказала.

      Один раз Ира вдруг не пришла на занятия, и после лекций я поехал к ней домой. Дверь мне открыла её мать Людмила Николаевна и сразу пригласила пройти в квартиру. Я думал, что Ира болеет, но оказалось, что она с сестрой Викой и её мужем уехала на похороны. Хотел уже уходить, но вдруг моя будущая тёща сказала:

      – Подожди, надо поговорить в спокойной обстановке, а то когда такая возможность появится? Заходи на кухню.

      Я прошёл, сел на табуретку и стал ждать, а она принялась собирать ужин, но начинать разговор не торопилась. Под конец, выставив два стакана и бутылку водки, пригласила меня присаживаться. Стал отнекиваться, что не пью, но она меня остановила:

      – Погиб брат моего покойного мужа, родной Ирин и Викин дядя. Так что, давай, помянем, не чокаясь.

      Когда мы поели и уже прикончили бутылку водки, она вдруг достала ещё одну, налила и сказала:

      – Теперь, давай выпьем на брудершафт!

      Я снова начал отказываться, но она меня убедила в духе лучших русских застольных традиций, задав всего один вопрос:

      – Ты меня уважаешь? Тогда пей. Или моей Ирочки вообще никогда не увидишь!

      Пришлось подчиниться. Мы выпили, она присосалась к моим губам и долго не хотела отпускать. А когда мы всё-таки расцепились, хлопнула меня по плечу и подмигнула:

      – Называй меня Люда и на «ты», понял? Целоваться ты не умеешь, но не волнуйся, я тебя научу. Как говорится, не в службу, а в дружбу. А теперь, когда я пьяная и между нами нет преград и условностей, объясню про нашу Иру. Ты, Сашка, наивно думаешь, что стоит тебе на ней жениться, как начнёшь ей по три раза в день впендюривать и получать райское наслаждение?

      – Людмила Николаевна, – вскочил я с табуретки, – да я с самыми чистыми чувствами к вашей дочери…

      – Сядь и не перебивай! И называй меня Люда, а то не посмотрю, что жених моей Иры, и по шеям надаю! Я прекрасно знаю, что у мужиков всегда самые чистые помыслы, но все они заканчиваются лишь тем, чтобы воткнуть девке елду между ног!

      Я