Гений. Теодор Драйзер
мне это понравилось.
Она взяла с полки «Бен-Гура» и стала неторопливо перелистывать книгу.
– Это тоже замечательный роман.
– Да, чудесный!
Они умолкли. Стелла подошла к окну и остановилась под дешевыми тюлевыми занавесками. Ночь была лунная. Деревья, в два ряда окаймлявшие улицу, стояли голые; трава была бурая, мертвая. Сквозь тонкие ветви, сплетавшиеся в серебряную филигрань, они различали огни ламп в других домах, светившиеся через приспущенные шторы. Человек прошел мимо – в полумраке мелькнула его черная тень.
– Красиво, правда? – сказала она.
Юджин подошел ближе.
– Замечательно, – ответил он.
– Скорей бы настали морозы и можно было кататься на коньках. Ты любишь коньки?
Она повернулась к нему.
– Ну еще бы, – ответил он.
– Ах, как хорошо на катке в лунную ночь. В Молине я много каталась.
– Мы здесь тоже часто катаемся. Ведь у нас тут два озера.
Ему вспомнились ясные хрустальные ночи, когда лед на Зеленом озере трескался с глухим гулом. Вспомнились шумные толпы конькобежцев, далекие тени, звезды. Юджин до сих пор не встречал девушки, с которой было бы приятно кататься. Он ни с одной не чувствовал себя легко. Однажды он упал вместе со своей спутницей, и это чуть не отбило у него охоту ходить на каток. Со Стеллой ему было бы приятно кататься. Он чувствовал, что и она, пожалуй, охотно будет кататься с ним.
– Когда подморозит, можно будет пойти всем вместе, – осмелился он сказать. – Миртл тоже катается.
– Вот и чудесно! – захлопала в ладоши Стелла.
Она долго, не отрываясь, смотрела в окно, потом вернулась к камину и, задумчиво потупившись, остановилась перед Юджином.
– Как ты думаешь, твой отец не уедет отсюда? – спросил он.
– Он говорит, что нет. Ему здесь нравится.
– А тебе?
– Да… теперь и мне нравится.
– Почему теперь?
– Потому что раньше мне здесь не нравилось.
– Почему?
– Да потому, должно быть, что я никого не знала. А теперь мне нравится.
Она подняла глаза.
Он подошел чуть ближе.
– У нас славный городок, – сказал он, – но мне тут нечего делать. Я думаю в будущем году уехать отсюда.
– Куда же ты поедешь?
– В Чикаго. Я ни за что здесь не останусь.
Она повернулась к огню, а он подошел к ее стулу и оперся на спинку. Она чувствовала, что он стоит совсем близко, но не шевельнулась.
– Но ведь ты вернешься? – спросила она.
– Возможно. Как сложится жизнь. Вероятно, вернусь.
– Вот уж не подумала бы, что ты собираешься так скоро уехать.
– Почему?
– Да ведь ты сказал, что здесь хорошо.
Он ничего не ответил, и она взглянула на него через плечо. Он совсем близко склонился к ней.
– Так ты будешь со мной кататься зимою? – выразительно спросил он.
Она кивнула.
Вошла Миртл.
– О чем вы тут беседуете? – спросила она.
– О том, какое у нас катание на коньках, –