Мой генерал. Альберт Лиханов

      Есть такое выражение – «Злой Демон».

      Я когда про него думаю, он мне представляется лохматым, с человечьим лицом. За спиной у него перепончатые крылья с острыми углами – как у летучей мыши. Бр-р-р… И хотя я его себе ясно представляю, Злой Демон совершенно невидим. Он может витать в воздухе, и тогда воздух потрескивает и рассыпается искрами – как будто синтетическую рубашку с себя снимаешь. Он может поселиться в человеке, в каком-нибудь знакомом человеке, или – ещё хуже! – в самом тебе, и тогда, что бы ты ни делал, всё будет плохо кончаться, и с тобой случится что-то такое необъяснимое, отчего жизнь наступит хуже некуда…

      В то утро я проснулся, как обычно. Ни о каком Злом Демоне не думал. Пошёл в школу, сунул в парту портфель, о чём-то заговорил с Кешкой, и всё было обыкновенно, как всегда.

      И тут это случилось…

      Хлопнула дверь, и на пороге класса возник Злой Демон со своими редкими зубами, захихикал, пустил через весь класс портфель в угол и заорал:

      – Э, народ! Знаете, кого я вчера видел? Генерала!

      – Во сне, что ли? – спросил Кешка.

      И класс, по обыкновению, грохнул.

      – Нет, – ответил он, ничуточки не смутившись. – Перед сном. Пошёл прогуляться и вдруг навстречу – он. Две звезды на погонах! Лампасы на штанах!

      – Ну, барон! – поразился Кешка.

      – Какой барон? – не понял Злой Демон.

      – Мюнхгаузен! – воскликнул Кешка.

      И все опять покатились со смеху.

      Над ним всегда смеялись, над этим Злым Демоном. За привычку врать. За его дурацкие выдумки. И я всегда над ним хохотал. Но тут у меня сердце сжалось. Злой Демон говорил правду, и я тогда ещё ни о чём не подозревал, ничего такого не думал, и человек этот никаким Демоном для меня не был, а был просто Кириллом Пуховым по прозвищу Газовый Баллон. Звали его так за то, что Кирилл был самым толстым в нашем классе.

      Ребята смеялись над Пуховым, он таращил глаза и божился, что не врёт на этот раз ни капельки, а я краснел, и меня распирала обидная досада на всех. И тогда я сказал, перекрывая гомон:

      – Прекратите смех. Генерал – мой дедушка.

      Тут уж Газовый Баллон постарался: захрюкал. Это у него смех такой. Не как у нормальных людей. Он когда смеётся, то хрюкает. И такой его смех всегда всех смешит. Все в классе так и покатились. Может, покатились из-за Баллонового хрюканья, но я решил, что смеются надо мной.

      Я покраснел ещё больше. Даже слёзы у меня навернулись. Вот тебе и на! Вот тебе и сюрприз! Я ведь хотел сюрприз устроить. Как мне хотелось про деда рассказать! Ну, хотя бы Кешке! А я молчал, крепился. Действительно, что значат слова? И я придумал. Придумал здорово, а вышло как… Я же решил – наденет дедушка форму, и мы вместе в школу придём – вот все ахнут. А вышло – смеются,