Клятва золотого дракона. Ирина Лазаренко
Нелла. – Разве можно жить вот так?
Впрочем, кто знает, как можно, как нужно и как лучше, если впереди у тебя – сотни лет!
– Драконов держит Слово, – повторил Илидор. Его крылья с шорохом сложились, и гномка тихонько выдохнула: корзины устояли, яблоки не рассыпались по всему полу. – Если драконы улетят, то станут людьми навсегда и погибнут, ведь они ничего не умеют, а эльфы будут охотиться за ними. А если не улетят – тогда рано или поздно они станут свободными. Уж сколько рас появилось и сгинуло в подземье и под солнцем – драконы пережили всех и переживут тех, кто ходит сегодня по земле и под ней. Но некоторые всё равно сбегают, а ведь у эльфов каждый из нас на счету… Потому они стали воспитывать из драконышей шпионов. Не знаю, как им это удается, ведь это извращение самой нашей сути – предать интересы драконов ради других существ, но иногда так происходит. Некоторые старшие драконы говорят, будто Донкернас меняет нашу суть, а может быть, не Донкернас, а сама жизнь в солнечном мире. Словом, эльфы превращают некоторых драконов в своих… союзников, действующих не по принуждению, а по собственному желанию, и мы вынуждены жить в постоянной оглядке, взвешивать каждое своё слово.
Илидор вздохнул, взял кувшин и принялся наливать в чашку воду. Нелла с большим облегчением заметила, что, несмотря на жуткие вещи, о которых дракон говорил, он стал двигаться и звучать намного спокойнее, и клубы мрака сделались почти незаметными под его крыльями.
– Однако всё находилось в каком-никаком равновесии, ведь незыблемы были две вещи: никто из драконов не может нарушить Слова, не потеряв своей ипостаси, и мы нужны эльфам. Во многом они возвысились благодаря нам, они привыкли пользоваться нашей силой, строить планы, опираясь на нас, и волей-неволей они заботились о нас и берегли наших драконышей.
– Выходит, вас осталось немного?
– Совсем мало. Почти все погибли здесь, в Такароне: кого убили ваши машины, а многие просто перестали быть, потратив в борьбе всю магию… все жизненные силы. Из тысяч драконов разных видов, что жили под землей, наверх ушло несколько десятков, пять семейств: снящие ужас, ледяные, эфирные, слышащие воду и ядовитые. Не все пережили первые недели под солнцем, а потом эльфы едва не угробили оставшихся, вынуждая делать так много, что мы снова стали гибнуть, полностью истощенные. Мы не плодимся быстро и продолжаем подчас гибнуть в Донкернасе, так что…
– Но когда ты появился, всё переменилось, – подсказала Нелла.
Ей до смерти хотелось узнать эту историю – как же получаются золотые драконы?
– Когда я вылупился на свет, эльфы пришли в большой восторг: они быстро обнаружили, что я умею слышать драгоценные камни и руды. Но никому из этих умников не пришло в голову, что золотой дракон не принадлежит ни к какому другому роду. На самом деле, наверняка этого не знали и сами драконы. Они не знали и они меня сторонились, даже остерегались – ведь меня не бывает, и они не очень-то понимали, чего ждать от того, чего не бывает. Только