Предел прочности. Углов Артем Юрьевич
с новенькой формой. Спасибо инструкции, теперь я знал, где хранится одежда. Раздеваться перед любителем губной помады не хотелось, и я заскочил в ванную, благо, ее размер позволял спокойно переодеться, не сшибая мимоходом пузырьки и полки.
Повесив вешалку, с трепетом начал облачаться в униформу курсанта Службы Безопасности. Кажется, стали дрожать руки и вряд ли тому виной был метод профессора Малковича. Просто каких-то пару недель назад я четко видел свою будущую жизнь, расписанную по годам: закончу институт, устроюсь на работу, женюсь и заведу детей, поднимусь до менеджера среднего звена, досижу до пенсии и тихо уйду на покой. Скучно, зато верно и надежно, как будущая профессия экономиста. Так говорили многие вокруг, так думал я. И вдруг на голову обрушивается планета Земля с сотнями параллельных миров и обитаемым космосом! А на защите всего этого будет стоять новый сверхсекретный суперагент-аналитик Петр Воронов! Правда, пока он стоит в одних трусах и белой рубашки, но с чего-то же надо начинать.
Облачившись в форму, я с гордостью протер значок в виде птицы на лацкане пиджака. Серебряный хищник расправил крылья и выпустил когти, атакуя невидимого противника. Странный символ для отдела сбора и обработки информации. Вот у медиков, с которыми уже имел сомнительное удовольствие пересечься, были значки в виде планеты с растением. Все ясно и понятно. А какой символ должен быть у аналитиков? Раскрытая книга и монитор с клавиатурой? Ну уж нет, меня вполне устраивал нынешний расклад, тем более что выглядела фигурка красиво.
Испытывая небывалый душевный подъем, я покинул ванную, и едва не столкнулся с соседом. Парень явно поработал над прической, зализав длинные волосы назад. Шевелюра блестела так, словно хорошенько сморкнулись в ладонь, и тщательно провели ею по голове.
– Пора на занятие? – спросил я у соседа.
Вейзер внимательно посмотрел на меня, опустил взгляд ниже пояса, хмыкнул и с довольной физиономией вышел в коридор. Что за ерунда? Я наклонил голову и увидел край рубашки, торчащий из распахнутой ширинки. Как говорится, «здравствуйте, а вот и я».
Хорошо хоть сейчас обнаружил, а не заявился в класс в таком виде. Интересно, а каким бы прозвищем меня наградили? Самое безобидное из пришедшего на ум – рубаха-парень, про обидное и думать не хотелось. От мыслей про близкое фиаско хорошее настроение мигом улетучилось. И этот красавец писанный, нет чтобы нормально сказать, ходит только и хмыкает. Подарила жизнь соседа.
Приведя одежду в надлежащий порядок, вышел на улицу.
Фигура Вейзера мелькала впереди и я, не мудрствуя лукаво, направился следом. Мы пересекли спортивную площадку, обогнули искусственное озеро и, срезав через лес по едва заметной тропинке, вышли к трехэтажному зданию с большими окнами. Судя по всему, это и был главный учебный корпус, обозначенный на карте жирным квадратом.
Перед входом на крыльце уже сформировалось несколько групп курсантов. Ребята и девчонки оживленно обменивались мнениями,