Метафизика Петербурга: Французская цивилизация. Дмитрий Леонидович Спивак
эпоху его проповедовал в петербургских салонах барон Генрих фон Чуди, коротко знакомый среди прочих со славным деятелем отечественного просвещения, Иваном Ивановичем Шуваловым (импозантный его дворец стоит по сию пору на Итальянской улице).
Молодой Карамзин, получив посвящение в масонские мистерии, принял тайное имя Рамзей223. Между тем, баронет Андре-Мишель Рамзей (собственно, Andrew Michael Ramsey) оказал решающее влияние на выработку во французском масонстве первых «андреевских степеней». Шотландский аристократ по рождению, проживший в Париже полжизни, он был идеальным посредником, через которого древние предания шотландских рыцарей, а может быть, и их тайные ритуалы, стали известны французским дворянам, мечтавшим о возрождении мистерий средневековых крестоносцев.
Наконец, ритуалы «шотландских рыцарей» оказали свое влияние на формирование личности великого русского полководца Михаила Илларионовича Кутузова. Присоединившись к братству «вольных каменщиков» в поисках душевной крепости, он был проведен опытными наставниками через последовательность степеней «шведской системы», высшие из которых включали ознакомление с тайнами «екосских градусов».
Мартинес Паскалис и Сен-Мартен
Следующим нововведением, выработанным в рамках сообщества французских масонов, был так называемый мартинизм. Эта доктрина была основана трудами двух знаменитых адептов, один из которых носил испанское имя Хоакин Мартинес Паскалис224, а другой был французским дворянином, по имени Луи-Клод, маркиз де Сен-Мартен.
Мартинес Паскалис был человеком довольно темного происхождения. До настоящего времени остается не вполне известным, из какого источника он почерпнул свои познания каббалистики, удивлявшие современников. Не получив иного образования, дон Мартинес действовал почти исключительно в рамках движения вольных каменщиков, заботливо выбирая членов основанного им нового ордена из их рядов.
По мысли Мартинеса, неотложной духовной задачей человека было возвращение в лоно Бога-Отца, которое он называл воссоединением, реинтеграцией (отсюда происходило и название написанного им «Трактата о реинтеграции существ [в их первоначальное состояние, достоинство и божественное могущество духа]»225, в котором Мартинес изложил основы своей тео- и антропософии).
Трактат остался незавершенным. Что же касалось учения, то оно было передано ученикам в полном виде. Для его сохранения и распространения, Мартинес установил собственную масонскую систему, получившую известность под названием «Обряда Избранных Когенов» (“Rite des Elus Cohens”), или «Ордена Избранных Рыцарей-Когенов Вселенной» (“l’Ordre des Chevaliers Elus-Cohen de l’Univers”).
В рамках этой системы, состоявшей из девяти ступеней, разделенных на три разряда, адепт получал знание о структуре духовной вселенной так, как она виделась приверженцам герметизма и каббалистики и узнавал о существовании сонмов стихийных духов-элементалов, без помощи
Оговоримся, что в отечественном литературоведении высказана точка зрения, согласно которой Николай Михайлович был посвящен единственно в низшие, «иоанновские степени» и потому масонского имени в строгом значении этого термина иметь не мог (см.: Лотман Ю.М., Успенский Б.А. «Письма русского путешественника» Карамзина и их место в развитии русской культуры // Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. Л., 1987, с.580). В таком случае, следует говорить о дружеском прозвище, в котором нашла отражение общая направленность интересов молодого Карамзина (нужно также принять во внимание, что перу Рамзея принадлежал аллегорический масонский роман «Новая киропедия», переведенный у нас и получивший большую известность).
В устах французов оно быстро превратилось в «дон Мартинес де Паскуальи» (“Don Martinez de Pasqually”).
Traité de la Réintégration des Etres [dans leur première propriété, vertu et puissance spirituelle divine].