Москва никогда. Владимир Брайт
Захотел, чтобы все было в точности как в далеком 2025-м.
Глупо и страшно.
– Давно не виделись, Флинт, – криво усмехнулся Якудза, хотя ему было совсем не смешно.
Смерть, притаившаяся в тени, за спиной, терпеливо дожидаясь своего часа.
Четырнадцать лет – большой срок. Кажется, можно забыть о многом, но далеко не обо всем. Раз он до сих пор помнил черные, пылающие ненавистью глаза худого мальчишки, приковылявшего в беседку на заднем дворе, значит, и Флинт не забыл. И уж тем более – не простил…
Крысеныша звали Морж. Умный был черт и осторожный. Да только не повезло бедолаге: привязался к калеке, пропав ни за что. Хотя тогда казалось, что это охрененно важное ЧТО. Ради него Якудза с тремя приятелями шесть дней поочередно выслеживали Моржа. И, наконец, выследили. Потому что он приходил к человеку. А крысам с людьми дружить не положено и опасно. Это все знают.
Кроме совсем уж убогих…
Маленькая тушка, прибитая гвоздем к крыше беседки, забавно подергивалась. Два метра – пустяк, если встать на стул, можно легко достать. Но ни стула, ни табуретки поблизости не было, а помогать безногому Флинту не собирались. Наоборот, его позвали, чтобы посмотреть, как стойкий оловянный солдатик сломается. Размазывая слезы по грязным щекам, на коленях будет умолять помочь бедному другу.
Ведь у него никого не было в целом мире, кроме этого маленького хвостатого крысенка с глазами-бусинками. Если подумать, становится страшно от такой пустоты. Ни родных, ни близких, ни друзей, ни приятелей.
НИКОГО.
Так что, как ни крути, других вариантов нет. Флинт должен сломаться. Ловкий Якудза все рассчитал верно.
Кроме одного.
Этот упорный пацан оказался сильнее, чем они думали. Вместо того чтобы забиться в истерике, побледнел, как мертвец. Молча отцепил свой протез, размахнулся, что было сил, и одним точным, мощным ударом размазал крысу по стенке. После чего отбросил в сторону ненавистный костыль, на одной ноге ускакал в туалет, закрылся в кабинке и вскрыл себе вены осколком стекла…
Старшие потом долго смеялись – выделывались друг перед другом. Мол, нам все нипочем, подумаешь, крысу на гвоздь прицепили!
Хотя на самом деле никому смешно не было…
– А ты все такой же затейник, – заметил Якудза, чтобы не молчать.
Флинт опять не ответил. И это было хуже всего, чувствовать себя пришпиленной мухой, рассматриваемой в лупу группой ботаников, или как там этих гребаных натуралистов называют? Одним словом, гадкое чувство.
– Я даже знаю, как була зовут.
Ноль реакции.
– Морж, ведь так?
С таким же успехом он мог разговаривать с пустотой.
– Ладно, – Якудза принял решение. – Раз знал, что приду, значит, ознакомился с личным делом и в курсе про Хабаровск, Тюмень и все остальное. Как там, интересно хоть написано? Морально устойчив? Фанатично предан боссу? Циничен, жесток, чтит кодекс бусидо? Да, в общем, неважно. Суть в том, что я – не изменился.
Ответом