Элита. Взгляд свысока. Ирина Волчок
пешеходов? – надменно поинтересовался Хозяин.
– Среди них могут оказаться и родственники, – заметила Александра. – Или вообще в стену можно въехать.
Хозяин растерянно моргнул, тревожно оглянулся на дочь, помрачнел, неприязненно помолчал, наконец сказал угрожающим тоном:
– Вы правы… Вечером поговорим. Мне пора.
Помахал рукой Насте и быстро зашагал в обход дома к машине, стоящей с другой стороны, у главного входа. У главного входа всегда стояла какая-нибудь машина, и в ней всегда сидел водитель. Ждал. Иногда две машины стояли, по водителю в каждой. Иногда – три. Третья – Хозяйкина, без водителя. Хозяйка любила водить сама. В среднем раз в три месяца попадала в аварии. Каждый раз машина – в металлолом. Сама ни разу заметно не пострадала. У пьяных и сумасшедших свой бог. Беда…
Настя привела за руку Нину Максимовну. У Насти вид был очень довольный, у няни – несколько растерянный.
– Анастасия Владимировна, не будете ли так любезны сообщить мне, на какое правонарушение вы подбивали Нину Максимовну? – поинтересовалась Александра.
– Да нет, что вы, – торопливо заговорила Нина Максимовна, поймала взгляд Александры, смешалась и замолчала.
– Ничего не нарушение, – убедительным тоном сказала Настя, честно тараща глаза. – Мы, наоборот, хотели тебя попросить! Чтобы вместе посмотреть, как там дом строят. А потом уже – музыка. Ладно? А то, если сначала музыка, уже поздно будет. Уже все уйдут, а тогда что там смотреть?
– Хорошо, – согласилась Александра. – Это действительно небольшое нарушение. Ладно, пойдем смотреть дом. На твоем месте я бы захватила альбом и карандаш. Ты помнишь, где все лежит?
– Я сейчас принесу, – встрепенулась Нина Максимовна.
– Ну что вы, – важно сказала Настя. – Я сама. Я девочка самостоятельная… Вон альбом, в кресле лежит.
Она потопала на веранду, к плетеному креслу в углу, где всегда оставляла свои альбомы, карандаши и краски. Александра подозревала, что оставляла специально, в расчете на то, что кто-нибудь посмотрит ее рисунки и похвалит. Сама она никому, даже отцу, свои рисунки не показывала, на похвалу не напрашивалась. Характер.
– Хорошая девочка, – растроганно бормотнула Нина Максимовна. – Из такой семьи, а такая… не капризная. А вы с ней вон как строго. Зачем же так? Ведь очень хорошая девочка. Неизбалованная.
– Не балую – вот и не избалована, – объяснила Александра. – И вы, Нина Максимовна, не вздумайте Настю баловать. Ну, мы вечером и об этом поговорим.
Ах да, вечером же еще с Хозяином разговаривать придется… Наверное, разговор будет нелегким. Вон он сколько вокруг да около ходил, прежде чем решился сказать, что Насте в этом доме жить не следует. Открыл Америку. А раньше о чем думал? Скорее всего и сейчас не сам додумался. Скорее всего кто-нибудь донес что-нибудь совсем уж интересное. Чего такого он не мог знать о Хозяйке раньше, чтобы сейчас вдруг озаботиться ее возможным влиянием на дочь? Во всяком случае, ничем другим его озабоченности Александра объяснить не могла. Но отсылать Настю за границу? На редкость