Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965. Дмитрий Львович Медведев
руку к изученному тексту.
Третьи сочли необходимым обсудить историческую достоверность приводимых фактов, оценивая труд не как мемуары, а как полноценное историческое исследование. В этой категории отзывы носили менее восторженный, а порой и критический характер. К ним можно отнести оценку Джозефа Патрика Кеннеди (1888–1969), отца будущего президента США, а в начале войны американского посла в Соединенном Королевстве. «Джо», известный своей поддержкой Н. Чемберлена, заявил, что описание Мюнхенского кризиса содержит много «неточностей». И вообще, «допускаемые мистером Черчиллем ошибки в опубликованных документах подрывают доверие к приводимым бумагам, которые недоступны широкой публике».
Не вызвали восхищения трактовки Черчилля и у других верных и близких Чемберлену политиков – Сэмюеля Хора (1880–1959) и Эдварда Галифакса. Общаясь с вдовой Чемберлена после начала публикации первого тома в газетах, Галифакс отметил, что обнаружил в тексте множество искажений и ошибок. После публикации книги в Британии Галифакс направил Черчиллю письмо с перечнем разногласий, но не получил ответа.
Наиболее строгие замечания прозвучали со стороны Мориса Хэнки, открыто выступившего со своей позицией в одном из ноябрьских номеров (за 1948 год) The Times. Экс-секретарь кабинета обратил внимание, что плетение своей полемической ткани Черчилль начинает с 1930-х годов, оставляя за рамками предшествующее десятилетие. Хэнки был прав. Если Черчилль и вспоминает правление Болдуина с 1924 по 1929 год, то характеризует это время, как период «значительного восстановления экономики страны», а само правительство оценивает, как «умелое и уравновешенное», которое «из года в год постепенно добивалось заметного улучшения»212. При этом автор не скрывает, что занимал в эти годы второй по значимости пост после премьера – канцлера Казначейства. Зато он ничего не говорит о прошедшем при его непосредственном участии возвращении к золотому стандарту. Хотя, судя по черновикам, вначале он собирался рассказать об этом противоречивом решении и даже подготовил на этот счет подробный материал, написанный в апологическом стиле. Свою роль в коррекции первоначальных замыслов сыграл Норман Брук, посчитав, что рассмотрение этого неоднозначного эпизода не является предметом исследования и расходится с форматом повествования213.
Если с эпизодом про золотой стандарт еще можно согласиться, то умолчание о другом важном событии британской политической жизни второй половины 1920-х годов значительно меняет акценты и восприятие автора. Опасаясь верховенства коммунистической идеологии на берегах Туманного Альбиона, Черчилль стремился в бытность своего руководства Минфином максимально улучшить социальные условия простых граждан, вводя дополнительные надбавки, пенсии и пособия. Все эти выплаты осуществлялись за счет сокращения в бюджете доли военных расходов. Кроме того, канцлер Казначейства был ответственен за реализацию так называемого десятилетнего плана, исходившего из предпосылки, что в ближайшие десять лет Британия не станет вступать в военный конфликт.