СТЁРТЫЕ. Ольга Старокожева
вместо приветствия начала она, рассматривая свои ногти.
– Конечно, мам.
– Вот и хорошо. А то я волнуюсь.
Яха усмехнулся – ничто не указывало на ее волнение. Никогда. Впрочем, он уже привык. Свою мать Яха никогда не видел вживую, только с экрана монитора или благодаря проекции.
Мать подняла на него глаза:
– Хорошо. Целую.
И исчезла с экрана.
Яха вздохнул. Перезагрузка была обязательной для всех. Как только человек начинал работать, не важно окончил он при этом школьную программу или получил специальность, достаточно было подать заявку на трудовую деятельность. Перезагрузка чипа длилась ровно сутки, быстрее никак, из-за бюрократических проволочек, которые почему-то не вымирали, а крепко держали под уздцы рвущийся вперед прогресс.
Целые сутки быть в подвешенном состоянии, быть и не быть одновременно. Яха непроизвольно коснулся места за ухом, куда обычно вживлялся чип, который отслеживал его развитие, гарантировал безопасность и возможность “перемещения” в пространстве. Но дважды в жизни человека чип должен был перезагружаться: второй раз при выходе на пенсию.
Сам процесс перезагрузки проходил безболезненно и незаметно, но Яха побаивался этого “состояния несуществования”, как называл его Горян. А тут еще и случай с незнакомцем на улице. Как-то подозрительно…
Яха снова коснулся холмика за ухом. Где-то внутри его тела скрывалось то, что позволяло ему быть там, куда бы они никогда не попал, живи на полвека раньше. Нет, конечно, самолетом, поездом, на машине было бы можно…
Яха улыбнулся своим мыслям, но ведь нужны были бы деньги, которых так часто не хватает на путешествия. А может, не нашлось бы смелости, потому что страх был ведущим антимотиватором всех предыдущих поколений. Но, вероятнее всего, попросту не было бы времени, ведь следовало бы зарабатывать, чтобы обеспечить себя, свою семью, заботиться о стареющих родителях. Так что вряд ли опасные путешествия попали бы в список важных и необходимых дел. Нет, Яха не смог бы жить в прошлом веке.
***
Музыка гремела с такой силой, что у Яхи закладывало уши. Для своей вечеринки он специально выбрал такое место, где одни могли потанцевать, а другие отвести душу за барной стойкой. Яха не сразу ее заметил, невысокая, стройненькая брюнетка ритмично двигалась в такт мелодии и призывно смотрела на него. У девушки был необычный разрез глаз, внешние уголки слегка подняты, как у кошки, веки полуприкрыты. Яха подошел и приобнял ее за талию, повторяя за ней движения. Она прижалась к нему плотнее, подняла руки и коснулась горячими ладонями его шеи. Так они и танцевали какое-то время, а потом Яху накрыло желание, он резко прижал ее к себе, но она вдруг исчезла.
Так его еще никто не обламывал. И ведь ничего не сделаешь, исчезла и всё. Любой может переключиться или просто вернуться в домой, на свой диван или кровать. И если не успел узнать личный индикатор для дальнейшего общения, то пиши пропало.
Расстроенный, Яха побрел к своему столику.
– Чего такой хмурый? – удивился Горян, потягивая искрящийся в бокале напиток.
– Девчонка