Луны и звёзды. Алексей Борисович Черных
всё на свете.
* * *
Солнце с жарким азартом
В карантинную зону целится
Девятнадцатого марта —
Плюс восемнадцать Цельсия.
Миф о короновирусе
От весенней жары плавится.
Как-то всё в мире сдвинулось,
Нравится это нам, не нравится…
Candida Puella
Если б Candida Puella была столь прекрасной,
Как имя её,
Я бы любил её нежно, любил её страстно,
Любил горячо.
Я бы шептал ей: Candida Puella, конфетка,
Ты сладость любви,
Обворожи, завлеки меня в сети, детка,
В объятья свои.
Буду горланить тебе серенады мощно,
Под звук мандолин,
Буду плясать сальтареллу лихую всенощно,
Как пьяный павлин.
Всех разбужу, все задворки вселенной скучной —
Пусть под луной
Имя твоё славят добрые люди звучно
Вместе со мной.
Но отступает прочь морок мечтаний десертных,
Горькая явь
Напоминает: Candida стара и смертна,
не славь.
Я и она – потеряли мы свежесть, вроде
Всему есть предел.
Мы постарели и уже не подходим
Для сальтарелл.
* * *
Упиваясь суперлунием,
Наслаждаясь ночью ясною,
Радуюсь до неразумия
Миру светлому, прекрасному.
Ночь, действительно, волшебная:
Звуки близкие и дальние,
Перепевки птиц душевные,
Свежесть просто идеальная.
Опишу-ка на папирусе
Чувства эти поэтичные.
Где они, пессимистичные
Мысли о коронавирусе?
Живописание дневного месяца
Месяц – ловкий проныра,
И́з ночи рвушийся в день,
Полуголовкою сыра
Светит, как блёклая тень.
Днём он на самом деле —
Бледная тень себя,
Яркого, полного в теле,
Блещущего, слепя.
Днём он – не первый парень
Деревни светлых небес,
Ночью ж – как жирный барин
Против холопьих телес.
Днём он едва заметен,
Ночью – как пуп всего,
Он средь небесных отметин —
Яркости волшебство.
Ночью он роматичен,
Днём – будто приземлён.
Ночью он поэтичен,
Днём незаметен он.
Всё же его, дневного,
Бледного, как печать,
Стоит снова и снова
Ярко живописать.
О прекрасном
Вы прекрасны, спору нет,
Наши тысячи Джульетт,
Пенелоп, Елен, Изольд —
Здешних и из Верхних Вольт;
Скарлетт, Тэсс, Кристин, Татьян,
Лар, Офелий, Роз, Ульян,
Анжелик и Эсмиральд —
Наших