Не использованный миг счастья. Надежда Владимировна Шевченко
так как переоделась в чистый халат! Услышала с шестого раза! И то когда заорала!
– Ничего я не сопела! И чего стоило так орать? Чуть не оглушила меня!
– Да еще как сопела! В соседней палате от твоего сапа пациенты проснулись! А, ты, Светка, плохо не слышишь! Для тебя необходимо орать, как старой ослице!
– Сама ты старая ослица! Нечего меня обзывать! – попыталась надуть тоненькие губки Света. – Да и как я засопела, когда я подняла нож с пола? – заметила Света.
– Светка, так проснулась! Вышла из сапа! – засмеялась Маша. – Я хотела поднять нож, так ты мне не дала! Чуть меня в саму в сердце нож не запихала! Ну, ты и Света ножовщица! К ножу проросла, как сердце к шоколаду.
– Я уронила нож, я и подниму! Да какой тебе сердце и шоколад? – поморгала глазами Светка. – Машка, ты бредни несешь! Ни к чему я не проросла!
– Ничего я не несу! Наше сердце любит горький шоколад! Ничего ты не знаешь, дуриха!
– Сама дуриха!
– Я? Когда я спела стать дурихой?
– Только что! – заулыбалась Света.
– Да как же! – схватилась за бок Маша. – Больно! Светка, ты меня толкнула так, что я к стенке отлетела, и с глаз полетели искры. Бок болит! Что – то мне в боку повредила!
– Сама не преувеличивай, Машка! Никуда ты не отлетела! Ничего в твоем боку не повреждено! Спи спокойно!
– Света, какой спать, когда смена идет? Я не могу спать! На смене ты любительница похрапеть!
– Я не храплю! – стукнула по кровати Светка.
– А то, что спишь на смене, ты не отрицаешь!
– А сама будто не спишь!
– Нет, не сплю!
– Да ладно тебе! На той неделе спала!
– Да и ты рядом уместилась! – захихикала Маша. – Не забывай!
– С тобой забудешь! И когда ты мне звонила, я была занята! Вот так! – скривила лицо Светка. – Дома мыла посуду! Не всем же от безделья телефон в руках держать! Я со смены пришла домой и занималась уборкой.
– Да ладно тебе, Свет! Была занята и была! – махнула рукой Маша. – А все – таки кто не горит и не пылает? К кому ты придешь опять?
– Когда в твое сердце вонзят нож, оно же не загорится и не запылает, оно от дикой боли распирает! – позевала Света. – А от боли я не хочу распирать, я приду опять к любимому Антошеньке. Он же мой, Антошенька! Только мой!
– Ах, Антошенька! – заулыбалась Маша. – А думаешь, что Антошенька твой?
– А чей?
– А ты как думаешь чей?
– Мой! Чей же еще, как не мой?
– Светка, он не только не твой!
– Машка, ты, что Антошеньку с кем – то видела?
– Видела! – загадочно улыбнулась Маша. – Он довольный был! Как будто с пылу жару горячие блины поел.
– Какие блины? – схватилась за сердце Света. – С кем ты моего Антошеньку видела? Признавайся! Ничего не таи! Ой – ой – ой! Что – то сердце закололо!
– Да не переживай ты так! – засмеялась Машка. – Все хорошо.
– Что хорошо? Вот, что хорошо, когда ты его с кем – то видела? С какой – то женщиной!
Маша захихикала.
– Я про женщину ни слова не говорила.
– Не