Сказки моего детства и прочая ерунда по жизни (Неоконченный роман в штрихах и набросках). Игорь Николаевич Макаров
мальчишеского племени, изредка заглядывали, прихватывая иногда их малолетних хозяев, с чем я был не согласен ни тогда, а тем паче сейчас.
Все началось с этих самых пресловутых денег. Кто-то узнал, что за шкурки суслика дают копеек пятьдесят, если мне не изменяет память. Деньги тогда для детей были приличные, а суслики шастали прямо под нашим носом. Более взрослые пацаны соблазнились на этот промысел, и во всех норах тотчас появились эти самые петли из медной проволоки, которая в те славные времена валялась бесхозно на всех углах и не превратилась ещё в желанный товар для голодных трудящихся нашей страны. Пока более старшие пацаны занимались этим делом, нам, малявкам, просто там было нечего делать. Правда, это поветрие прошло довольно быстро. Так как возиться с вонючими шкурками дело довольно неприятное, а убийство ни есть большое удовольствие, а, кроме того, принимали шкурки прошедшие определенную стадию обработки, как обезжиривание, сушки и правки, без дефектов, типа порезов, потертостей и прочее, прочее, то пацаны, не имеющие ещё подобных навыков работы с ними, быстро оставили в покое колонию сельэнерговских сусликов, немного пощипав её немногочисленное население. Корыстные и материальные интересы меня никогда не занимали, а этот самый полтинник я мог запросто извлечь из папиной пепельницы, куда мы слаживали мелочь, после того, как он бросил курить, но инстинкт охотничий уже просыпался во мне и двигал на встречу с этими животными, так как они были в моих глазах уже в роли добычи, благодаря усиленной болтовне старших ребят.
Мне кто-то показал, как ставить эти самые петли, но у меня выходило всё вкривь и вкось. Чаще всего их просто сбивали суслики, а если они и попадали, то вырывали гвоздь, который я чаще всего использовал для крепления петли, вытаскивали голову, оставив затянутой петлю, или рвали проволоку. Я бился над ловлей этих самых сусликов недели две и, наконец, поймал одного. Со мной был кто-то из старших. Он убил уже полузадушенного зверька и забрал тушку себе, тогда ещё пыл охотничий не прошёл полностью, и за ними будто бы охотились.
Следующий суслик не заставил себя долго ждать, видимо я уже набил руку в подобной работе. Он был ещё жив, и я поволок его на петле домой. Суслик дергался и сопротивлялся, но мои хилые мускулы были не хилее его мощного и тренированного торса. Неприлично громко вереща, топорща хвост он, наконец, прибыл на наш двор, но… Но пока я тащил его, бедолагу, урочные триста с хвостиком метров, меня посетил бзик. Видите ли бзик, как вещь бывает иногда полезной, но данный был, как выяснилось позднее, не очень таки. Этот бзик был не только бесполезен, но даже вреден и даже весьма опасным с точки зрения моих лап, точнее передних конечностей кликаемых руками, коие поговаривают и состряпали человека, как оное явление природы, если верить некоторым учёным. Правда, об этом я тогда не подозревал и не думал. Но пока же вернемся к нашим баранам, точнее тому бзику, что посетил меня тогда. Пока это тщедушное животное верещало на непрезентабельной