Как, вы еще в своем теле!. Алексей Леонтьевич Мильков
имею в виду нашу борьбу не в отрыве от обмена телами, – перебила женщина.
– Размышлял ли я?
– Думал ли когда-нибудь по-настоящему, Скар? Что это такое?
– Не знаю, – ответил он слегка раздраженно.
– Знаю, не знаю, – передразнила Нециния. – Революционер не должен так говорить. Не смотри на меня сердито, ты лишился способности здраво рассуждать.
– Как можно оценить слово “любовь”? – стал оправдываться Скар.
– Единственными словами нельзя, но трактат в несколько томов написать можно.
– Вот и я вообще об этом не возношусь. Я воспринимаю обмен телами так, как он есть на самом деле, и всё.
– Как объективную реальность?
– Ну, построим квартиры размером с футбольное поле, поставим кровати с балдахинами, как для королев, отделаем ванные комнаты, как для кинозвёзд, а дальше – тупик. На обмен телами сегодня нельзя равнодушно смотреть, задрав головы и раззявив рты.
– Нас призывают проявлять терпение, загоняют в угол, а мы не желаем отсиживаться в норах. Ты хоть это понимаешь?
– Если ты хочешь узнать, что я думаю о том, что тебя интересует, знай: я вообще не хочу об этом что-нибудь слышать, до поры до времени, – ответил он.
– Хорошая, безопасная позиция некоторых трусов.
Дмитрий открыл глаза и увидел над собой нежное девичье лицо, обрамленное локонами. Что-то едкое, спиртовое смочило его губы, заструилось по горлу горячо, и стало легче. После двух глотков туман в голове стал прозрачным. Теперь люди вокруг существовали не как за стеклом, а звуки стали отчетливыми.
Он осмотрелся. Прекрасная комната, правда, обставленная весьма скромно. Обыкновенные стулья. Такой же стол, а на нём несколько иллюстрированных журналов. Чудесный светильник под потолком.
И тут же мягкий женский голос спросил:
– Больной, как вы себя чувствуете?
У девушки были длинные каштановые волосы с медным отблеском. Внимание Дмитрия привлекли её губы. Нигде в мире у женщин нет столь энергичных и, он бы даже сказал, атлетически волнистых подвижных губ, как у этой мингалки. Именно такие были у неё: и роскошные, и унитарные, и аппетитные. Они медленно приоткрылись и растянулись в ослепительной улыбке. На вид ей было лет двадцать пять. А улыбка была как у артистки “а ля смакование”, только переходящая в грусть.
– Кто ты? – спросил офицер.
– Дмитрий Сорокопятов, – механически ответил Дмитрий.
– Откуда? – спросила девушка, поправляя подушку. У неё жемчужно блеснули белые зубы.
– С планеты Земля.
– Слышала. Правда, это далеко отсюда…
– Нециния, это та самая планета, где люди с обменами телами достигли наибольшего прогресса! – напомнил Скар.
– О, родоначальники обмена телами! – Восторгу девушки не было предела.
Настроение её тут же поменялось.
– Землянин, да? Приехал за золотом? Хотя золото для вас презренный металл.
Ее ирония не наносила вред Дмитрию, и потому он с интересом слушал её.
– Ах да, за тридевять