Озеро Варыш. Дмитрий Чудсков

      Я перебил: – Послушай, капитан,

      Ведь у тебя же чёткий план.

      Мы встанем на ночь, а потом?

      С утра мы в Ладогу пойдём?

      И, коль пойдём, скажи куда,

      И пристань обретём когда?

      – Ах, вы уже на пристань захотели!

      Как быстро мы вам надоели.

      А помнишь ли, пять лет назад

      Как нашей встрече был ты рад?!

      Твоих я не забыла слов,

      Что ты на край земли готов

      Со мной, всё побросав, пуститься,

      Чтобы любовью насладиться.

      – Я тоже помню: Летний сад,

      Античных статуй бледный ряд,

      И между ними мы вдвоём,

      Рука в руке, идём-бредём.

      И я клянусь тебе в любви,

      Но холодна ты – c’est la vie3.

      По крайней мере, на словах,

      Хоть был огонь в твоих глазах!

      Всё это было непонятно,

      А ты не объяснила внятно,

      Чего же от меня ты хочешь

      И что мне голову морочишь.

      И в тишине, что вдруг настала,

      Был слышен только скрип штурвала.

      – Штурвал бы смазать не мешало…

      – Остынь! Тебя я не желала!

      И только развлеченья для

      На борт пустила корабля.

      – Ты это говоришь со зла,

      Но уж прости меня, козла.

      Конечно, прав таких я не имею,

      Чтоб в душу лезть к тебе. Не смею

      Прямым, настойчивым вопросом

      Девичье сердце оскорбить.

      Уж лучше сам останусь с носом,

      Чем вам позволю пережить

      Противных ряд воспоминаний.

      Мы будем попросту дружить,

      Но пламень давешних желаний

      Я не позволю растопить.

      На сём мы оба замолчали.

      За ссорою пришла тоска,

      А волны мимо мчали, мчали…

      И берега… и берега

      Темнели быстро, и вода

      Ещё темнее становилась.

      И я грустил: вот это да!

      Как быстро всё переменилось.

      И ночи давешний кошмар

      Вернулся о себе напомнить.

      Как пережить судьбы удар?!

      Чем пустоту в душе заполнить?

      Вот так, охваченный тоской,

      На палубу я вышел.

      Выл ветер ледяной и злой,

      Да я его не слышал,

      А слышал тяжкий сердца бой.

      Как плод огромный, наливной,

      Налившись чёрною бедой,

      Оно на дно летело к пропасти.

      Так якорь наш упал на дно,

      И стало тихо и темно.

      Спустя мгновение одно

      Винта остановились лопасти.

      Всё засыпало. Невская вода,

      За сутки вволю набесившись,

      Замедлилась, угомонившись,

      И куталась в лохмотья льда.

      Я очень скоро был прощён,

      И сам не мог держать обиду,

      Хоть не показывал я виду,

      Но понимал, что увлечён

      Моей